– Ты попросил полицейского… – начал было Макмастер.
– Я передал ему похвалу от достопочтенного Стивена Фенвика Уотерхауза и сообщил, что тот будет ему очень признателен, если констебль сообщит начальству, что поймать злоумышленниц не представляется возможным. Еще я дал ему новейшую пятифунтовую банкноту – прямиком из кабинета министров – и добавил от себя парочку фунтов да сумму, равную стоимости новой пары брюк. Так что теперь он – счастливейший из сассекских констеблей. Славный малый; рассказал мне, как отличить следы самца выдры от следов беременной самки… Но тебе это вряд ли интересно.
Он продолжил:
– Ну что у тебя за дурацкий вид! Я же сообщил тебе, что буду ужинать с этой свиньей… Нет, нехорошо так его называть после того, как он угостил тебя ужином. К тому же он очень славный малый…
– Ты мне не рассказывал, что ужинал с мистером Уотерхаузом, – сказал Макмастер. – Надеюсь, ты помнишь, что он, помимо прочего, возглавляет Комиссию по долгосрочным государственным займам и в его руках судьба и нас, и нашего департамента.
– Право ужинать с сильными мира сего есть не только у тебя, согласись! – воскликнул Титженс. – Я хотел обсудить с ним… Те расчеты, которые его проклятая свора вынудила меня подделать. Хотел хоть немного объяснить ему свою позицию.
– Не может быть! – воскликнул Макмастер с каким-то паническим ужасом. – Но ведь они вовсе не вынуждали тебя подделывать расчеты. Они просили подкорректировать итоги, исходя из имеющихся данных.
– Как бы там ни было, – отозвался Титженс, – я с ним объяснился. Сказал ему, что те три пенса могут обернуться для страны – и для него как для политика! – полным крахом.
Макмастер прошептал:
– Боже правый! Ты что, забыл о том, что ты – государственный служащий? Он мог…
– Мистер Уотерхауз спросил меня, не соглашусь ли я перейти в его секретариат, – сообщил Титженс. – А после того, как я послал его к черту, еще два часа слонялся со мной по улицам и спорил… Когда ты меня прервал, я как раз обдумывал новый расчет для него. Я обещал предоставить ему новые данные к половине второго в понедельник.
Макмастер сказал:
– Быть того не может… Клянусь Богом, ты – единственный человек в Англии, кто на такое способен.
– Мистер Уотерхауз сказал то же самое, – заметил Титженс. – Сказал, что старина Инглби так меня ему отрекомендовал.