– Вы как, ваш бродь? – поинтересовался Началов, стараясь в
темноте осмотреть начальство.
– Нормально. Зацепило слегка, но только оцарапало. Саперы
выползли устанавливать мины и прямиком на меня. Двоих заколол,
третьего не заметил, он то в меня и пальнул. Но, думаю, отбегался,
паразит. Сомнительно, чтобы я промазал с двадцати шагов. Вы
как?
– Как нас и учили. Сразу замерли и ждали, пока австрияки не
уймутся, – деловито доложил Началов.
А вот Ильин как то странно шмыгнул носом и отвернулся в сторону.
Хотя рассмотреть его выражение лица и уж тем более заглянуть в его
глаза не было никакой возможности. Но Шестаков сразу понял, что
солдат доложил не все, иначе с чего бы вольноопределяющемуся вести
себя таким образом.
– А ведь не все сказал, Началов.
– Да не о чем больше докладывать, ваш бродь.
– Чего тогда Ильин личико воротит?
– Никита меня покрывает, господин прапорщик.
– Слушаю вас, Илларион Викторович.
– Когда началось, я решил бежать к вам на помощь, но Началов
схватил меня и повалил на землю, я хотел закричать, потребовать,
чтобы он оставил меня, а он зажал мне рот. Словом, то, чему вы нас
учили… В общем, я поступил все с точностью наоборот.
– Началов.
– Я, ваш бродь.
– С меня чарка водки. А вы, господин вольноопределяющийся, после
дела отстираете комбинезон Началова. В знак, так сказать,
признательности за его заботу о вашей персоне.
– Слушаюсь.
– Ладно, братцы, теперь наберемся терпения и будем ждать.
– А чего ждать то, ваш бродь. Уходить надо. Австрияки
успокоились, вон мы без проблем сюда добрались, еще и вас
выкликали.
– Не слушаешь, о чем говорю, Началов. С кем я столкнулся?
– Ну, с саперами вроде бы.
– Правильно. И всех троих отправил к праотцам. Во всяком случае,
двоих точно. На каждом из них какое никакое добро имеется, а еще
то, что они волокли сюда. Поэтому ждем. Пару часов, пока австрийцы
полностью успокоятся, забираем добычу и ходу.
– А если кто полезет проверить этих, может, кто из них ранен, –
неуверенно произнес солдат.
– Это вряд ли. После того как стрельба стихла, звали они своих,
да никто не откликнулся. И что характерно, звали троих, получается
и третьего я приголубил. Уже полчаса все тихо, но никто так и не
появился. Так что выжидаем пару часов, потом собираем трофеи и
уходим. Времени более чем достаточно.
Два часа пролетели незаметно. В смысле, вообще незаметно.
Недолго думая, Шестаков распределил дежурство между подчиненными и
без зазрения совести завалился спать. А что, имеет право, он
раненый. Правда, ранение ничуть не освободило его от работы по
сбору трофеев. Ну да, нельзя получить все и сразу.