2.
Море кажется прежним, солёные брызги
взлетают над протянувшимися, словно чудовищные каменные змеи,
волноломами. Сложенные из исполинских глыб чёрного базальта, они
надёжно защищают обширную гавань, заполненную пёстрыми
парусами.
Прежним предстаёт и солнце, однако не
испепеляет всё дотла, но дарует приятное животворное тепло.
Нагревает палевые и бежевые камни мостовых, крыши домов красной
черепицы, плотно закрытые по летнему времени жалюзи. С недальних
гор тянутся акведуки, журчит в закрытых желобах вода, питая
многочисленные городские фонтаны и резервуары. Красавицы, прикрыв
лица — от загара — полупрозрачным газом, идут с кувшинами на плече,
соблазнительно покачивая бёдрами. Не потому, что ищут мужчину на
ночь или тщатся заработать хоть обол, но просто оттого, что «так
принято». И какая ж женщина может назвать себя таковой, если не
умеет привлечь непраздный мужской взгляд?
Несмотря на середину лета, курчавятся
зелёными кронами причудливые деревья в дворцовых парках. Обнесённый
старыми стенами, дворец, более напоминающий крепостную цитадель,
застыл, плотно закрыв узкие окна и занавесив их изнутри. Стража у
ворот непривычно многочисленна, «железноголовые» и «неодолимые»
живым заслоном загородили накрепко запертые ворота. Над островерхой
башенкой, что венчает высокую арку — чисто-белый стяг, без гербов,
символов или хотя бы полос.
Королю нездоровится, и потому он не
выйдет для обычного своего объезда городских рынков.
Собравшийся у дворцовых ворот люд
глухо ропщет. Нет не потому, что они — бедны, оборваны и нищи. Не
потому, что животы у них от голода прилипают к хребтам, а дома
плачут недоедающие золотушные детишки. Напротив, толпа совсем
недурно одета — никакой особой роскоши, но добротные туники до пят,
свободные и светлые, головные платки-ихрамы с удерживающими их
обручами-игалями. Одежда осталась ещё с тех незапамятных времён,
когда домом для предков нынешних горожан служила жаркая и дикая
пустыня.
Поношенного или грязного не видно
совсем. Улицы королевской столице чисто метутся каждую ночь и горе
гильдии уборщиков, если его величество, выехав на великолепном
белом жеребце за ворота дворца, увидит хоть малый непорядок. От
главного смотрителя городских улиц ещё можно отговориться, арран
(благородный господин) Шепсур немолод, дороден и добродушен нравом,
склонен спускать провинности; но от его величества пощады не
жди.