— Не трогай меня! — огрызается она, но всё же встаёт.
Кирилл смотрит на неё ровно секунду, но Амина тут же притихает и позволяет увести её в выходу.
— Спасибо, что позвонил, Игнат, — оборачивается Вяземский-младший. А в воздухе повисает “а не пришил эту ебанутую”.
Я киваю, и через минуту дверь закрывается, и я остаюсь один.
Но внутри — ни тишины, ни покоя. Хочется забыться в алкоголе, но я давно уже себе не могу этого позволить. Потому что это значит выпасть на какое-то время из контроля. А при моей жизни это непозволительная роскошь.
_____________________
История про отбитого бэдбоя Вяземского-младшего ниже по ссылке (или ищите в профиле)
"Найду тебя"
9. 9
Я выхожу из школы и иду в сторону автобусной остановки.
Погода сухая, но тучи так низко, вот-вот прорвёт дождём. Воздух кажется тяжелым, оседает на лёгких.
День прошёл, но легче не стало. Ни капли. Я словно вся сжата внутри. Плечи сведены, живот в узле, пальцы дрожат, хотя я стараюсь держать себя в руках.
Хочу домой. Но… знаю, что если приеду сразу — просто сойду с ума. Надо немного сбить этот клубок в груди. Разгрузить голову.
Я часто так делаю — готовлю, когда на душе полный кошмар. Это помогает, хотя бы на время. Мама-повар как-то с детства привычку такую привила. Вымесить тесто, нарезать овощи, чистить картошку — всё это даёт хоть какую-то иллюзию контроля.
Выхожу на своей остановке через двадцать минут и забегаю в супермаркет. Хожу между полок медленно, будто время тяну. Потом складываю в корзину разного. Нервы натянуты настолько, что будет и первое, и второе, и десерт. Только вопрос, кто это всё потом есть будет?
Дома кормлю Мию, она с благодарным мурлыканьем трётся о ноги, и я уже почти успокаиваюсь, когда приходит сообщение.
От Баварского.
«Добрый вечер, Варвара. Подъедь, пожалуйста, в студию. Возникли вопросы по твоим документам по совмещению. Это займёт немного времени»
Я хмурюсь. Документы? Какие там вопросы могли возникнуть, вроде бы со всем сразу разобрались. Я же всё сдавала с основного места работы.
Неохотно переодеваюсь снова из домашней одежды и вызываю такси. Спустя двадцать минут я уже в студии. Сотрудников почти нет, коридоры пустые. Охранник у входа кивает и сообщает, что Баварский у себя в кабинете.
Я коротко стучу и открываю дверь. Станислав Борисович сидит за столом, как обычно. Рубашка расстёгнута на верхнюю пуговицу, часы блестят на запястье, взгляд тяжёлый.