— Выходит так, — вздохнула женщина. — Только никому не показывай свой дар. А я точно не проболтаюсь, не сумлевайся во мне.
— Почему? — я замерла, опешив от строгого наказа.
— Церковь не жалует таких, как ты, но попы не так страшны, — Аглая замолчала, задумавшись, словно подбирала слова. — Даже к лучшему, что суд расторг брак Маши с князем. Нельзя тебе с ним видеться.
— Это ещё почему? — приподняла я брови.
— Народ говаривал, якобы дед князя был ведьмаком и силу свою внуку любимому передал, — огорошила меня нянюшка новостью. — И Машенька поведала мне однажды, что так оно и есть и Александр Григорьевич сотрудничает с тайной полицией. Он помогает искать таких вот, наделённых силой.
— Зачем? — эта информация комом в горле встала.
— Да кто ж ведает, — пожала плечами нянюшка. — Только тех, кого забрали в Петровские казармы, больше никогда не видели.
— Убили?
— Ходят слухи, что их держат в заточении, заставляют служить царю и его семье, поэтому держись подальше от князя. Ежели он дотронется тебя, сразу твой дар почует, сдаст в тайную полицию.
— И поймёт, что я не его бывшая жена, — поняла я наконец, о чём хотел предупредить меня проводник.
— Жалеть тебя он точно не будет, — кивнула нянюшка.
— Расскажи, Аглая, как получилось, что князь Воронцов уличил супругу в измене? — решила я сразу разъяснить это дело. — И почему он уверен, что ребёнок не от него?
— Ох, сама толком не понимаю, как так вышло, — покачала головой женщина. — Машуня доверчивая была, наивная. Батюшка её один воспитывал, пылинки с неё сдувал, берёг пуще злата. Матушка-то от горячки умерла после того, как родила дочь.
Теперь понятно, почему никаких образов матери Марии не всплывало у меня в голове, только лицо отца.
— Граф этот, аки змей-искуситель, сначала с князем дружбу завёл, потом его Александр Григорьевич к делам своим фабричным привлёк. Граф Третьяков всегда вежливым прикидывался, улыбался, комплиментами Машу одаривал, но всё было в приличиях, — продолжала женщина, вытирая глаза платочком, воспоминания снова дали волю слезам. — Борис то якобы случайно в парке Марию встретит, то в церкви, то на базаре, словно подкарауливал её везде. Люди их часто видели вместе. А я говорила Маше, что не нравится мне этот граф, смутьян он. Но она называла Бориса добрым и благородным дворянином, другом семьи. А оно вона как вышло.