— Лазурный, фиолетовый, синий, — послушно начала
перечислять Шепард, — голубой… Э… Пурпурный и
ультрамариновый?
— Хорошо, — никак не отреагировав на неуверенный тон
коммандера, продолжил Дан. — Теперь скажите, какого цвета
забрало на моем шлеме и какого цвета голограмма на вашем
мониторе.
— Персидский голубой, — блеснув познаниями в
наименовании цветов ответила Шепард на вопрос о цвете
полупрозрачного щитка шлема кварианца, — и оранжевый монитор…
То есть ты не видишь оранжевый цвет.
— Его все кварианцы не видят, — подтвердила Тали.
— Видимый для нас спектр лежит в диапазоне длин волн от
пятисот до примерно двадцати нанометров, — решил пояснить вас
Недас. — То есть для нас видима лишь часть привычного для
людей излучения. Основная масса фоторецепторов на сетчатке глаза
кварианцев ориентирована на восприятие ультрафиолета. Теоретически,
мы также можем видеть рентгеновские лучи, фоточувствительные клетки
для них имеются, но они скорее просто регистрируют наличие
ионизирующего излучения и его интенсивность, потому что оптические
структуры глаза не способны его сфокусировать. Излучение этого
монитора почти монохромное и ориентировано на глаза людей. Я его не
вижу.
— Мне казалось, что тебе, Тали, это не мешает.
— Я подключаюсь к вычислительным системам напрямую и вывожу
данные на забрало шлема, — объяснила Тали. — Давно
отработанная схема. Почти никто не использует голограммы
подходящего цвета.
— Ладно, отправляй данные на компьютер, — выслушав
кварианцев, разрешила Джейн.
— Исполняю, — кивнув, ответил Дан и активировал
инструментрон, поднося его к компьютеру. — Данные
переданы.
Вас Недас на кресле откатился в сторону от монитора, давая
Шепард возможность познакомиться с тем, что он успел собрать. И
сразу же сосредоточил внимание на кубике Рубика, начав собирать
головоломку.
— И что там у нас, — пробормотала Джейн, открывая
файлы кварианца. — Все-таки Терум?
— По моим данным, Лиара Т’Сони является ксеноархеологом со
специализацией на протеанах, — мгновенно ответил Дан, щелкая
головоломкой в руках. — В скоплении Тау Артемиды Терум —
единственная планета, на которой обнаружено большое количество
протеанских руин. Есть несколько небольших комплексов в астероидных
полях, вроде того, что мы нашли несколько часов назад, но они
незначительны. Кроме того мне удалось найти список научных
экспедиций, действующих на Теруме. Одна из них, организованная
Институтом археологии Евразийской академией наук и
Исследовательским институтом археологии при Академии общественных
наук КНФ, включала в себя группу ученых Республики Азари.