– Посмотрю, что можно сделать, –
сказал Репейник.
В книжках пишут, что хорошему
следователю нужен острый ум, меткий глаз и исключительная
наблюдательность. В действительности, хорошему следователю надобна
прежде всего железная задница – чтобы сидеть в библиотечном архиве
с рассвета до заката, или сидеть в кустах перед чужим домом с
заката до рассвета, или сидеть в кабаке с заката до заката, ожидая,
что подкупленный бармен мигнет: вот он, тот, кого ищешь, пришел,
бери...
Ещё сыщику надо иметь крепкие
кулаки.
И, конечно, обаяние, море обаяния,
иначе никто с тобой не станет разговаривать.
– Утро доброе, госпожа!
– Ага.
– Не уделите минутку?
– Некогда мне. Спешу.
– Давайте тогда провожу. По дороге и
поговорить можно.
– Ишь чего удумал, провожаться. А
люди что скажут? Что спуталась с городским?
– Да отчего сразу спуталась? Неужто и
пройтись рядом нельзя?
– От вас одного только и жди. Раз
пройдётеся, другой пройдётеся, а потом баба с пузом, а его поминай
как звали.
– Ну хоть вёдра дайте. Нести
помогу.
– А ну не трожь… Оставь, сказала!
Ленни узнает вздует как тогда
вздул кровь на полу кровь на столе трёшь трёшь не оттереть не
увидал бы кто а этот тоже хорош все хороши валят подол задирают
потом в живот ногами не скажу ни слова не скажу ни про стариков ни
про что шериф страшный запретил
– Прощайте, сударыня.
В Гильдии Репейник стоял на хорошем
счету. Чтобы узнать правду, ему не надо было часами допрашивать
подозреваемых и свидетелей. Хватало легкого, секундного касания. С
этим связывались всего три небольших трудности. Во-первых, на
службе часто болела голова. Во-вторых, дикая мешанина в чужих
мыслях позволяла узнать правду, но далеко не всегда ту, что нужно,
и никогда – всю целиком. А, в-третьих, приходилось скрывать свои
умения не только от тех, кого допрашивал, но и от начальства, и от
коллег. Ублюдкам место в цирке или в виварии, а уж никак не в
Островной Гильдии Сыщиков.
– Покой тебе, дедуля! Утро-то погожее
нынче, а?
– Ступай, куда шёл…
– Может, перекинемся словечком?
– Ступай, говорят.
– Вот у меня тоже дедуля был, всё,
помню, со мной, мальцом побалакать любил.
– Сту-пай! Кхе-кхе… Кха! Кххха!!
– Вот и закашлялись уже. Дайте-ка по
спине постучу.
стоит тут солнышко загородил
говнюк как раз спину разломило как танцевал молодой был теперь
старый помирать скоро всем помирать все помрут и ты говнюк помрешь
и старики те помрут как я может пораньше еще а я жить буду только
шериф бы не пришел боюсь родители старики про стариков не говорить
да пошли вы всех переживу