Тьма опустилась на столицу, а Никитой
овладела паника. Он бросался то к одной кучке людей, то к другой,
но нигде не мог отыскать Кирилла. Фонари освещали площадку перед
входом на станцию тускло, и вскоре в руках у полицейских стали
появляться фонари – народу кругом не уменьшалось, а лиц практически
разобрать уже было невозможно. Отчаявшись отыскать Кирилла в толпе
и столкнувшись с сотой, наверное, попыткой дозвониться на его
телефон, не увенчавшейся успехом, Никита закричал что есть мочи,
привлекая к себе всеобщее внимание:
-Кирилл!!!
-Я здесь… - донеслось откуда-то еле
слышно. Источник шума найти было невозможно, и Никита снова заорал,
уже громче:
-Кирилл! Ты где?!
-Никита! Я здесь, в «скорой»!
Теперь уже было понятно – голос его.
Он жив. Никита ринулся сквозь толпу к машине «скорой помощи». В
раскрытых дверях увидел полусидящего на каталке Кирилла с
перевязанной головой и всего испачканного.
-Ты как, старик?
-Как видишь, в метре от
эпицентра.
-Ну ты даешь!. Я обыскался тебя…
-Как всегда завидное чутье на
неприятности и столь же завидное умение из них вылезать…
-Сплюнь!
-Тьфу…
-Шутник. Что у тебя, сказали уже?
-Кажется, легкое сотрясение. Но
ничего, жить буду. Слушай, ты там матери объясни все как-нибудь
аккуратненько, ладно? Меня наверное к утру отпустят.
-Все. Поехали, - врач стал закрывать
дверцу машины перед лицом Никиты.
-А куда? Куда его?
-В «Склиф» пока, сейчас туда всех
везут, оттуда по больницам. Ну или по домам.
Никита решил не ехать следом в
Институт скорой помощи, а утром узнать о судьбе товарища – сейчас
важнее было успокоить его мать, которая уже несколько часов не
могла найти сына и, понятное дело, места себе тоже. С трудом
вырвавшись из все еще царившей здесь давки, Никита поймал такси –
метро уже не ходило – и отправился к матери одноклассника. Еще
полтора часа у него ушло на то, чтобы привести ее хотя бы в
относительное душевное равновесие, после чего только он смог со
спокойной совестью, но уставшим телом отправиться восвояси.
Дома было тихо. Мать не спала, с
кухни в коридор сочилась полоска света. Никита разделся и, помыв
руки, прошел на кухню – есть хотелось зверски.
-Наконец-то. Нашел? – глаза матери
были опухшими. Как видно, трагедия не оставила ее равнодушной.
-Нашел.
-Живой?
-Живой, в «Склиф» увезли с сотрясом.
Утром, надо полагать, будет дома.