— Марк, — сказал я, не отрывая взгляда от ночного города. — У Степана Григорьева не должно быть безупречной кредитной истории. И у его фирмы тоже. Пусть найдут что-нибудь… компромат, долги, связи с криминалом. Что угодно, чтобы он выглядел… менее привлекательным. Марк вздохнул. Он понимал, что возражать бесполезно.
— Будет сделано, — ответил он, потупив взгляд. — Но… вы уверены, что это правильный путь? Она ведь…
— Не твоё дело, — оборвал я его. — Просто сделай, что я сказал.
В следующие дни я жил только Алисой. Следил за ней издалека, изучал её привычки, её маршруты. Знал, какую булочку она покупает на завтрак, какую книгу читает в парке. Чувствовал себя одержимым, но эта одержимость приносила какое-то болезненное удовлетворение. Я был готов перевернуть мир, чтобы она стала моей.
Я стоял у окна её дома.
Не сразу, конечно. Сначала просто проезжал мимо на машине, делая вид, что случайно свернул не туда. Потом начал гулять по её району, будто меня привлекала старинная архитектура. А теперь вот — прячусь в тени деревьев напротив её подъезда, как самый настоящий маньяк.
Она вышла в семь утра. Свежий ветер играл её волосами, а солнце золотило кончики ресниц. В руках — потрёпанная книжка и термос. Наверное, кофе. Я представлял, как подхожу, говорю что-нибудь остроумное, и она улыбается. Но вместо этого просто стоял, сжимая кулаки, пока она скрывалась за поворотом.
Марк докладывал мне каждый день.
Степан Григорьев задержан на 48 часов по подозрению в отмывании денег. Его фирма получила внезапную налоговую проверку. Кредиторы начали названивать Алисе, спрашивая, где он.
Я кивал, не отрываясь от экрана, где в реальном времени транслировались кадры с камеры, установленной напротив её работы. Она выглядела уставшей. Глаза — чуть припухшие, будто плакала.
Хорошо.
Боль — это рычаг. Страх — крюк, на который можно подцепить душу. Я знал это лучше, чем кто-либо.
На третий день она не пошла в библиотеку.
Я замер. Просмотрел записи с её дома — не выходила. Позвонил Марку, приказал срочно выяснить, что случилось. Через час он прислал сообщение:
— Вызвала скорую. Температура 40.
Я купил лекарства.
Не знаю, зачем. Просто встал, поехал в первую аптеку и скупил половину ассортимента: жаропонижающие, витамины, даже какой-то детский сироп «от кашля с малиной», потому что вспомнил, как мать в детстве давала мне его.