Я даже подумала, что я ослышалась, что у меня слуховые галлюцинации, но переданная мне карточка с размерами, на которой стояло имя София Родарелл, указывало на то, что всё это правда и мой любимый, наконец-то, решил покончить с холостяцкой жизнью, женившись, но не на мне. Я же должна была смоделировать свадебное платье для его невесты, ведь он всегда получал самое лучшее, а я лучший модельер.
— Конечно, — почему-то ответила я и даже улыбнулась.
— Люблю тебя, — как обычно на прощание сказал он, и снова поцеловал, даже не заметив, что я не ответила.
Но самое странное, что он ушел, а я села и стала рисовать, и тогда-то я и ощутила эту странную боль. Я ещё подумала, что это потому, что сердце моё разбилось. И всё, это была моя последняя мысль.
3. Глава 2
— София, дорогая, твоё падение видели соседи и они, наверняка вызвали жандармов, — говорила странная мадам, продолжая назвать меня София, хотя меня звали Элизабет.
— Пить, — попросила я, надеясь, что женщина отвлечётся от своих причитаний, пока будет ходить мне за водой.
Это сработало и настырная женщина, наконец-то, вышла, оставив меня одну.
Я прислушалась к себе. Болела голова и спина, при попытке глубоко вдохнуть, казалось, что и лёгкие странным образом свернулись, и воздух не хочет в них проходить. Чуть приподнялась, присела и огляделась.
Дом какой-то странный, стены сделаны из грубых досок. Никаких бархатных штор, зеркал. Пахло сыростью, мылом и плесенью.
Это был не мой дом. Я посмотрела на свои руки, на грудь, на ноги, это было не моё тело.
Увидев на стене небольшое зеркало, я встала, остановилась, опёрлась рукой о грубые доски стены, пережидая, когда закончит кружиться голова, потому что кружение началось сразу, как только я попыталась принять вертикальное положение.
Меня поразили руки, потому что мои руки всегда отражали во мне крестьянскую кровь, толстая кость, широкие ладони. А теперь, у меня были тонкие запястья, длинные «нервные» пальцы, узкая кисть.
В треснувшем зеркале отразилось худое, почти детское лицо. Обострённые скулы, серые глаза — не мои, у меня было овальное лицо, с полу квадратным подбородком, которого я всю жизнь стеснялась, и карие глаза. Я была брюнеткой, здесь, же у девицы, отражавшейся в зеркале, были тёмно-русые спутанные волосы. Лицо украшал синяк и царапина на скуле, но, странным образом ушиб на лице был с противоположной стороны от того уха, где болела голова.