— И все? — в голосе мамы звучит легкомыслие.
Вскидываю на нее вопросительный взгляд.
— Нет, — нехотя добавляю. — У них будет ребенок.
— Во-о-от, — мама достает пакетики с чаем. — Я так и думала. Говорила же тебе еще тогда, что твоему мужу нужен наследник. Если не ты, так какая-нибудь другая родит. Но нет же, зачем слушать?
— И что мне нужно было сделать? — задаю вопрос и тут же жалею об этом, потому что он открывает ящик Пандоры.
Мысленно готовлюсь к новому витку старого разговора, и не прогадываю.
— Нужно было лучше следить за внуком! — рявкает мама, разворачиваясь ко мне. — Какой из тебя врач, если ты не смогла определить смерть собственного ребенка?
— Мам, не начинай, — тихо стону. — Мне сейчас очень плохо.
— Плохо — это когда встать с кровати не можешь, — строго выговаривает она. — А мне вот стыдно говорить, что моя дочь — акушер-гинеколог, потому что ты не смогла спасти собственного ребенка.
— Это не так! — вскрикиваю. — И ты это знаешь. Все шло хорошо… правильно. Ты не представляешь, что я пережила тогда… и переживаю до сих пор, — добавляю уже тише.
— Зато я хорошо представляю, что пережила я, — вместе с последним словом мамы щелкает чайник. — Мы все ждали нашего мальчика, и здесь только твоя вина, что его нет с нами.
— Черт! — закрываю лицо руками.
“Я даже не умылась. Так и хожу с размазанным макияжем,” — запоздалая мысль лезет в голову.
Именно из-за этого мы с мамой и поругались. Когда она узнала, что я потеряла ребенка, то орала на меня, что ей стыдно иметь такую бестолковую дочь, что это все моя вина. Я должна была почувствовать… должна была понять. По сути, мама говорила все то, что я сама крутила в себе. Но слышать жестокие обвинения от родного человека оказалось в разы… сложнее. Игнат тогда выпроводил маму из нашего дома. Все мы были на эмоциях, но после этого мама больше со мной не общалась, хотя я пыталась звонить.
— Зря я пришла, — поднимаюсь на ноги. — Глупо было надеяться, что ты меня поддержишь.
Направляюсь к двери, как вдруг теплая рука перехватывает меня за запястье. Оборачиваюсь.
— Ладно, — мама смотрит в сторону. — Я не хотела снова заводиться. Ты… молодец, что пришла. В твоей комнате… все чистое, так что иди отдохни.
От этих слов на сердце становится чуть-чуть теплее.
— Спасибо, — киваю, решая не лезть в бутылку. Не хочу сегодня больше ничего выяснять.