— А у меня другая информация, — тихо, с нажимом произносит Илья Валентинович. — Здесь слишком все очевидно для специалиста твоего уровня, чтобы столько времени оценивать ситуацию.
Сколько времени? Секунды? Непроизвольно тянусь к шее, чтобы потереть ее, но одергиваю себя. Я все сделала правильно… Поступила по инструкции. Мне нужно все объяснить. Стараюсь держать себя в руках, но внутри закручивается вихрь эмоций. Дышать становится все тяжелее. Обвинения слишком серьезные. Сейчас стоит под угрозой не только моя работа, но и моя компетентность. То, что мне пытаются вменить — недопустимо для врача.
— Даже если, как вы говорите, и было промедление, то оно было незначительным, — сжимаю на бедрах трясущиеся руки. Не могу понять, это волнение или гнев? — Я была в… легком шоке, — сейчас нужно тщательно подбирать слова, иначе они, действительно, могут быть использованы против меня. — Потому что застала мужа с… другой. Эта дама — любовница Игната, как бы не прискорбно мне было это признавать. В тот момент…
— Ты думала об убийстве? — слова Ильи Валентиновича больно режут по гордости.
— Что? Нет! — вскрикиваю. — Нет же!
— А выглядит именно так! — вдруг резко выплевывает главврач. — Алена, со стороны тут два варианта: либо ты некомпетентна, либо раздумывала о том, чтобы дать этой женщине умереть. И я не знаю, какой вариант приемлемее. В любом случае, если это видео просочится в Интернет, то клинике будет нанесет существенный урон. Сама подумай, кто пойдет ко врачу, который в экстренной ситуации «раздумывает»? Даже если подключить юристов, то все равно, наш бизнес — сарафанное радио. Один нелестный отзыв, и все, люди могут перестать к нам записываться. Конкуренция слишком высокая.
Снова смотрю на видео, которое стоит на повторе. Вот я подбегаю… замираю… стою, не двигаясь… Игнат что-то мне говорит… бросаюсь вперед, отталкивая его, и раз… два… три… Марина закашливается, падая в объятия моего мужа. Все.
— Мне нужно было это время, — произношу тихо.
— Там каждая секунда была на счету, — главврач стучит по столу ладонью. — Это будет чудо, если пострадавшая не предаст дело огласке. Какой из тебя врач, если ты не умеешь абстрагироваться?!
— Но я именно это и сделала! — произношу четко, чтобы он наконец услышал. — Поставьте себя на мое место! Неужели вы действительно думаете, что я планировала дать ей умереть? — вскакиваю с места.