– Хватит паясничать, Марат!
– Нинель, классная причёска! – делает комплимент пожилой женщине с химзавивкой и та расплывается в улыбке.
– Я решила сменить имидж.
– Круто. Мэрилин нервно курит в сторонке.
– О, спасибо дорогой!
Парень вдруг замечает меня.
Мы встречаемся глазами. Мои – перестают моргать, потому что таких красивых людей прежде я никогда не встречала. Его – тут же принимаются излучать необоснованную ненависть.
Передо мной мой брат, верно?
Мы такие разные внешне! Совсем не похожи...
– Это Она? – спрашивает вечность спустя.
– Её зовут Ася.
– Плевать мне, как её зовут.
– Они сказали, что эта оборванка будет жить с нами!
– Пожалуй, Мирослава, ты сегодня тоже пропустишь вечерний приём пищи, – озвучивает очередное наказание хозяйка дома.
– Да и пожалуйста! – фыркает та в ответ. – Сама так хочу! Стройнее буду! – девчонка с громким, характерным стуком кладёт свои столовые приборы на тарелку.
– Что ж. Похвально, тебе действительно стоит похудеть, – поощряет услышанное Эмма. – Раздобрела так, что лёд вот-вот под тобой треснет.
Щёки Мирославы моментально покрываются яркими алыми пятнами.
– Ты упустила её, Ева, – Эмма переключается на мать. – Посмотри, в кого она превратилась? Корова!
– Вы гиперболизируете.
– Да неужели? Может, тебе стоит проверить зрение? Запишись к офтальмологу.
– Мы всё исправим.
– Уж будь любезна. Через шесть недель отборочные.
– Я помню.
– Твоя функция предельно проста, но даже с ней ты не в состоянии справиться.
– Мира будет в форме к этому времени.
– Надеюсь. В противном случае, мне придётся отправить её вместо Назаровой в ту дыру. Рабочий вариант, судя по девчонке. Скинет там всё, что нажрала.
– Отвалите уже от Миры! – зло бросает парень.
– Сядь уже, защитник, – повторяет Эмма.
– Куда, не подскажешь? – выплёвывает он сердито. – Ты эту моль безродную уже на моё место определила. Быстро.
– Твоё место? – громко переспрашивает Немцова, пока он внимательно изучает моё лицо. – Ты вынуждаешь напомнить тебе, Марат: ничего твоего в этом доме нет, – чеканит сухо.
– Эмма… Зачем же? При посторонних, – мать Мирославы хочет вмешаться, но Немцова не позволяет ей этого сделать.
– Я устала терпеть хамство твоего сына! – перебивая, стучит кулаком по столу. – Мало для него было сделано? Ни в чём с детства не видел отказа! Как к своему относились, хоть он и не наш!