– Я на идиотку похожа? – Эмма выгибает бровь.
– Нет.
– Пошла вон отсюда.
– Вы…
– Небылицы свои оставьте для кого-то другого, – не даёт ей и слова вставить.
– Я…
– Бога ради, идите уже, Зоя, – директриса нетерпеливо указывает на дверь.
– Эмма Багратовна, у меня всё готово, – представительный мужчина отрывает сосредоточенный взгляд от бумаг.
– Замечательно, Валентин Петрович. Подписываем всё и немедленно уезжаем. Я потратила на этот гадюшник уйму драгоценного времени.
– Жанна Карловна, будьте так любезны, подойдите и распишитесь вот здесь.
– Что происходит? – решаюсь спросить.
– Забирают тебя, Назарова, – сообщает мне Швабрина.
Забирают. Значит это не шутка?
– Куда?
– В Москву.
– Вы сказали, что за мной приехали родственники…
– Так и есть, – кивает Тамара Васильевна. – Тест ДНК подтвердил твоё родство с Немцовыми. Эмма Багратовна приходится тебе бабушкой, – огорошивает меня следующей новостью.
– Что? – сглатываю ком, вставший в горле. – Бабушкой?
– Не смейте произносить это безобразное слово! – недовольно морщится гостья.
– Я всё сделала, – директриса отодвигает от себя бумаги.
– Это ещё не всё. Мой клиент настаивает на том, что вы и ваши сотрудники должны подписать документ о неразглашении. Разумеется, как было оговорено ранее, плата за молчание будет выражена в денежном эквиваленте, – юрист (как я уже догадалась) раскладывает перед ней на столе новые листы. – Напоминаю, что вы не имеете права контактировать с представителями СМИ и разглашать любую информацию, касающуюся девочки и семьи Немцовых.
– Но вдруг они заявятся сюда?
– Заявятся обязательно. Вопрос времени.
– И что же нам в этом случае делать?
– Срочно звонить по этому номеру нашему пиар-менеджеру, – мужчина отдаёт ей визитку. – Никакой самодеятельности, пожалуйста.
– На кону ваша должность, любезная, – поднимаясь с кресла, открыто угрожает Немцова.
– Я поняла.
– Прекрасно, – принимает сумку, которую любезно подаёт ей юрист.
– Только вот по поводу суммы. Нам с коллегой показалось, что она недостаточно…
Жадная Жанна замолкает, не закончив предложение.
Эмма Багратовна резко останавливается возле меня и, прищурившись, медленно поворачивается к директрисе.
– Я сейчас сделаю вид, что не слышала этого, наглая морда, – произносит голосом, в котором звенит сталь. – Ты вообще понимаешь, дура-дурная, что я тебя при желании вот за это, – касается длинными, тонкими, ледяными пальцами моего подбородка, – засужу и на нары отправлю. К отцу твоему поближе.