– Кто сверху? – усмехаюсь, снимая со своей шеи её ладонь, а она лишь недовольно дергает уголком губ. – Елена Александровна, вы плакат про бешенство с какой целью разглядывали? Симптомы у себя искали? Я могу три навскидку назвать: агрессия, раздражительность, лицевые судороги. Скоро до галлюцинаций дойдёт. Хотя, подождите, вам уже запахи всякие чудятся. Вторая стадия.
– Обожаю хамов. – губы проверяющей снова кривятся в нервной ухмылке. – Их так приятно обламывать.
Тяжело вздыхаю, взъерошив пятерней волосы. Что за эмансипированная беда на мою голову?
Что плохого в "Леночке"? Хотя, если учесть, что я не заметил на её безымянном пальце кольца, возможно, она просто разведённая стерва?
– Стерва Алекс... То есть, Елена Александровна… – устало тру лицо ладонью и смотрю, как выразительно выгибается её бровь. – Доставайте уже свои розги и пойдёмте снимать с меня шкуру, – делаю приглашающий жест вперёд, – а то, знаете ли, вас, желающих, много, а я один. Мне ещё, возможно, дежурить.
– Отлично, – улыбается она и идёт следом за мной по коридору. – Значит, у меня будет достаточно времени, чтобы повнимательнее всё изучить.
"Да, блин…" – вздыхаю мысленно и закатываю глаза.
– Я бы на вашем месте не засиживался допоздна. Райончик у нас не очень благополучный. Могут и колёса скрутить, и кошелёчек подрезать. – пугаю её всем, что приходит на ум.
Хотя доля правды в моих словах всё же есть. Иногда чаю спокойно не дадут попить.
– Ничего страшного, – пожимает она плечами и поправляет свою сумку. – Я могу и здесь с ночёвкой остаться.
– А как же семья? – с сомнением оборачиваюсь к ней.
– У меня нет семьи, – снова пожимает она плечами.
А-а, так вот где собака порылась!
– Повезло вашей семье, – усмехаюсь.
Проверяющая внезапно тоже, будто оценила шутку. А я тут же жалею о сказанном, потому что не люблю наступать людям на больные мозоли. Сам дожил до сорока и не обзавёлся ни котёнком, ни ребёнком.
В принципе, меня устраивает моя холостяцкая жизнь, но иногда накатывает. Думаю о том, что было бы, если бы у меня была любящая жена.
Я достаточно самостоятелен, чтобы приготовить себе поесть и не ходить, как грязный бомж Петрович – любимец нашего отделения. Но время от времени просто хочется ощущать уютную тёплую жопку под боком по утрам.
– Проходите, раздевайтесь, – открываю дверь кабинета и пропускаю женщину вперед. – Трусы можно оставить.