Бостром встал с кресла и коснулся
рукой полированной крышки стола – та сразу превратилась в
голографический экран. Еще несколько прикосновений – и на экране
вспыхнул каскад изображений. Марк всмотрелся в них и пустота
колючей волной прокатилась по его венам. А вслед за пустотой пришла
боль, безумная, непередаваемая.
– Это фотографии с места аварии, –
пояснил Ник, хотя его пациент и сам отлично все видел. – Странно,
но качество и правда плохое. В Департаменте мне сказали, что в
районе был электромагнитный выброс, похоже – с ближайшей
стрейн-станции. Но это не важно, основные детали хорошо различимы.
Ты ведь видишь их, Марк? – он заглянул в лицо парню, который у него
на глазах постарел лет на десять. – Видишь свою машину? Видишь себя
и… остальных.
Последний вопрос прозвучал скорее
констатацией факта. Конечно, Марк видел. Воспоминания, которые он
так долго пытался искоренить, с готовностью вернулись, едва им дали
мотив. Но они тоже были смазанными, как эти фотографии. И это
удивило бы Марка, будь он в себе, ведь с его мнемопластическими
навыками такие моменты из собственной жизни он должен помнить,
будто они произошли только что.
Но в данный момент парень думал о
другом. Он видел на снимках свою разбитую вдребезги машину, видел
себя, а рядом – тело Даши. Неподвижное. Нет, дело не в том, что это
статичное фото. Марк действительно помнил – она не двигалась. А
дальше, в двадцати метрах от дороги, у кромки леса…
– Уберите, – он опустил глаза. Хотел
заплакать, но слезы не шли.
– Тогда взгляни, пожалуйста, на это,
– Ник вновь коснулся экрана и на нем появился другой коллаж. Эти
фотографии были максимально, отвратительно четкими. На них Марк
увидел мертвых людей. Убитых людей, которых жестоко мучили перед
смертью. Отрезанные части тел, изуродованные лица, вскрытые животы
и шеи.
– Их тридцать пять, – Бостром провел
рукой по экрану и изображения исчезли, осталась только полированная
крышка стола, подсвеченная голографической синевой по краям. – И
было бы еще пятеро, если бы тебя вчера не остановили. Всего сорок.
Ты ведь помнишь это число?
– Да, – Марк попробовал сглотнуть, но
горло пересохло. Парень сцепил руки в замок, потому что они
затряслись и он не мог это контролировать. – Столько жертв было в
той аварии.
– А где произошла авария, ты тоже
помнишь? – Ник снова сел напротив Марка, который весь ссутулился,
сжался, будто хотел, чтобы большое мягкое кресло, выполненное в
чертовом стиле Барокко, поглотило его целиком. – Этот район
называется Темный луг.