До Игоря Ивановича, само собой, про наши расспросы и ползания
в мастерских враз доведут, но к тому времени, я так надеюсь, уже и
Глебов вплотную к делу приступит. На чертежи много времени не
нужно, они тут пока и в виде простых схем сойдут. Главное,
договориться, найти общий язык с Сикорским, получить его
принципиальное согласие. А там найдётся, кому эти схемы в чертежи
превратить.
Снова отвлёкся. Так вот, ползаем мы, значит, с Михаилом по
самолётному чреву, бумагу мараем, на поднявшийся снаружи шум и
суматоху соответственно никакого внимания не обращаем, не до того
нам, сами должны понимать. На четырёх костях потому что большее
время, да ещё, извиняюсь, задом кверху. Только лишь и услышали, что
кто-то в кабину заглянул. Даже не услышали, а просто на какой-то
миг резко потемнело в кабине. Судя по тому, что сразу же дверку
закрыли — нас не заметили. Да и тяжело нас в хвосте заметить. В
здравом уме там просто нечего делать.
Пришлось так задом и выбираться нам из хвостовой части
фюзеляжа, призывая про себя, само собой, на голову вредителя
всяческие кары с помощью распространённой повсюду ненормативной
лексики в более или менее приличных выражениях. Иначе бы Михаил
меня не понял. Да и никто бы не понял — не пристало офицеру
настолько грубым языком вслух выражаться. Не в окопах, чай. Так что
ползу спиной вперёд... Или не спиной? Или в этом случае назад? Да
какая разница! И бурчу вполголоса всякие несуразности, так чтобы и
не разобрать было, что именно, и понятно стало, что я недовольство
своё таким образом выражаю. Вот уж приспичило какому-то лешему нашу
верёвку развязывать. Теперь вот снова придётся вылезать и дверь
фиксировать в полуоткрытом положении. И на тебе, в этот момент
дверь снова распахнулась. А мы к ней задом, да на четвереньках.
Меня и накрыло от раздражения.
Первым делом на обычных любопытствующих визитёров погрешил, по
накатанной вслух чертыхнулся, мол, ручонки бы за отвязанную
верёвочку кое-кому пообрывать. Она у нас, дверка, в конечном итоге
была ограничена в своих возможностях тут же найденной верёвкой,
привязана так, чтобы в одном положении находилась и по борту не
стучала. А тут раз, и с помощью чьих-то шаловливых ручонок
закрылась. А затем снова распахнулась. Ну я и чертыхнулся. Потому
что зря пришлось вылезать!