Когда он подносит ко рту кофе и опрокидывает его в себя, я смотрю перед собой. Лишь бы не разглядывать мужчину, в которого Леон превратился.
Чашка звякает о стол, но Золотов не двигается с места. Я вынуждена снова на него смотреть. Снова глаза в глаза. Во второй раз это чуть проще, особенно когда знаю, что это скоро закончится.
Пристальный осмотр, будто он ищет на моем лице отпечатки прошедших лет. Они есть. Но только не на лице.
Чуть откинув голову, Леон с легкой иронией интересуется:
— Как поживаешь?
— Лучше всех, — говорю я. — А ты?
— Тоже, — отвечает он все с той же иронией. — Пропуск оставь на столе. И не вздумай ничего отсюда вынести, иначе у тебя будут очень большие проблемы.
Мои щеки вспыхивают, как от пощечины.
— Не волнуйся, — отвечаю с застывшей на лице улыбкой. — У меня все карманы заняты.
— Вот и отлично.
Я смотрю в пространство, которое секунду назад было занято Золотовым, и слушаю его быстрые энергичные шаги. Он уходит, оставив запах своего парфюма в воздухе. В приемной хлопает дверь, после чего наступает оглушительная тишина.
Забрав свою сумку, я на автопилоте двигаюсь следом. В приемную, к рабочему столу, который был моим целых три часа. Рука слегка дрожит, пока бездумно листаю мышкой развернутый на экране ноутбука текст — почти законченную работу, а я ненавижу оставлять работу незаконченной. Возвращаться к ней снова порой бывает сложно, потому что логическая нить потеряна.
В тексте остался всего один абзац. Маленький абзац.
Я спешу и злюсь, но в конечном итоге заканчиваю начатое. Захлопнув ноутбук, кладу сверху распечатанные страницы, дополняя эту пирамиду пропуском, который снимаю с шеи.
Меня никто не провожает, и приходится немного поплутать, чтобы выбраться из здания «Зеленой мили». Оно выплевывает меня в московский час-пик под ядовитое полуденное солнце, и первое, что я делаю, оказавшись на улице, — ищу в сумке телефон, чтобы позвонить своей подруге.
— Ты знала или нет? — я обрушиваю на нее вопрос, не дав договорить «привет».
Я зла. Я не ребенок, она могла бы предупредить!
— М-м-м… — тянет Инга. — Смотря о чем ты.
Спрятавшись в тени за углом, я пресекаю ее попытки быть веселой и непринужденной.
— Ты знаешь, — говорю ей. — Ты могла хотя бы предупредить!
— Ты бы отказалась идти, — сухо отвечает подруга. — Давай будем реалистами.