Выкарабкаться из больницы Алексею Алексеевичу удалось со вполне себе целой сердечной мышцей, однако, по заключению врачей, ни о каком акваланге теперь не могло быть и речи. Зам по научной работе, опекавший Алексея Алексеевича очень старательно и, как ни странно, вполне бескорыстно, в первый же день по выходе на работу вызвал его к себе, вручил путевку и со значением сказал:
– Надо тебе, Ал-Ал, ото всех своих неурядиц, как бы это сказать… отгородиться, что ли. Так что езжай-ка ты, братец, к морю. И – за десять процентов.
Эти самые “десять процентов” Алексей Алексеевич, по глупости, не оценил, зато оценил место, куда его отправляли. Еще даже год назад попасть в Ламес никто из их научной “лавочки” и помыслить себе не мог. Как-никак санаторий располагался в Крыму, до последнего времени относился к пресловутому Четвертому управлению и предназначался для самой что ни на есть элитарной элиты.
Народ, между тем, постепенно собирался. Подходили пассажиры, как понял Алексей Алексеевич, из последних вагонов. Рядом с ним остановились две дамы лет тридцати пяти. Первая, чуть полноватая, но с прекрасной фигурой, чем-то неуловимым, но до боли в сердце знакомым напоминала Алексею Алексеевичу бывшую супругу. Вторая, высокая, стройная и невероятно хищная на вид, более всего была похожа на щуку в засаде, когда она, щука, готовясь к броску на зазевавшегося пескаря, застывает на месте в обманчивой неподвижности.
Оглядев Алексея Алексеевича с ног до головы долгим оценивающим взглядом, щука одобрительно толкнула подругу плечом и стремительно рванулась вперед, к автобусу, где, врезавшись в толпу, сразу же повела себя как оккупационная армия в захваченной стране.
– Что же Вы стоите, – сказала Алексею Алексеевичу оставшаяся дама. – Проходите и садитесь. И непременно справа. Вы тут впервые?.. А-аха…Я так и подумала.
Другие пассажиры и в самом деле весьма энергично забирались в автобус, причем опытный чиновный люд старался расположиться с правой стороны. От автобуса даму нетерпеливо звала подруга. Дама дружески Алексею Алексеевичу улыбнулась и сказала, понизив голос до состояния полной конфиденциальности:
– Непременно справа.
Единственное свободное место с правой стороны оказалось сразу за этой самой красивой дамой рядом с маленькой миловидной женщиной, подошедшей к автобусу одной из последних, но, тем не менее, проникшей в него в первых рядах. Впрочем, свободным его можно было назвать лишь относительно, поскольку на сидение была водружена зачехленная гитара. Алексей Алексеевич в нерешительности остановился.