– Царстве Мико? – переспросил я.
Зацепившись за знакомое слово, воображение нарисовало
классическую девушку-служительницу из японского синтоистского
храма, в белой рубахе с широкими рукавами и ярко красных хакама.
Много девушек. Много-много девушек с эльфийскими ушами и во главе с
самой главной, напялившей на голову Шапку Мономаха. Я потряс
головой, отгоняя видение, и, чтобы эльф не заметил моей улыбки,
отвернулся, вроде бы как заинтересовавшись проносящейся мимо
обочиной.
– Так теперь называется моя страна, – тяжело вздохнул Гуэнь,
явно бывший поклонником давно почившей империи. – На понятный тебе
язык, «мико» переводится как «кусочек луны».
– Понятно. Так что там эта Умбрия?
– А в Умбрии своих академий, не нашлось. Да и откуда им там
взяться, стоили то их мы в Селуне и для себя, это уже потом люди
почти вытеснили наших криворуких дармоедов. В любом случае, эта
страна так и осталась под влиянием Империи Островов вплоть до того
момента как островитяне сами развалились, не выдержав конкуренции с
Серентией и Землёй Знаний. Иноземцы были совершенно не
заинтересованы в развитии нашей бывшей северной провинции и… в
общем, ничего хорошего умбрийцев не ждало. Их рассматривали как
сдерживающий фактор для развития соседних государств, насаждали
ненависть к детям Эльматерасу, а серентийцы так и вовсе были
объявлены источником всех бед.
Эльф тяжело вздохнул и на несколько минут умолк, а затем, когда
я уже начал думать, что разговор завершен, внезапно продолжил.
– Когда заморское влияние ослабло, Великое Княжество наводнили
эмиссары из Святой Земли. Быстренько нашлись недовольные. Князя
посадили на кол, затем сожгли, а то, что осталось, повесили на
главной площади. Ну а затем бунтари объявили о создании этой самой
«республики». Во главе встал Кнесс, которого раз в два года
выбирает народный сход, вот только «народу» в том сборище – и нет
вовсе. Богачи, Тати, да потомки бунтовщиков – наследственные
«сходцы».
– Тати… в смысле «тать»? Преступник? – уточнил я, в который раз
вспоминая науку деда Тараса. – Или в этом мире у этого слова есть
какое-то другое значение?
– Они конечно бандиты, – задумчиво ответил эльф. – На мой
взгляд. Это священнослужители, последователи Умбрийской Унии,
почитающие Святой Престол как единственного проводника воли
Всеблагого. В отличие от не признающей слова Престола, Серентийской
церкви, и отторженцев Островного Союза. Но это не важно. Так вот.
Республика это такая штука, в которой никто ни за что не несёт
ответственности. Народный сход так и вовсе неподсуден, а Кнесс не
отвечает за то, что натворили его предшественники. Даже если это
тот же самый человек, которого переизбрали на новый срок. Именно по
этой причине Умбрия потеряла вот эти земли. Почти полторы сотни
умбрийских баронов, отказавшись признать Республику, заключили Пакт
и откололись от сошедшей с ума страны. Их ещё теперь ещё называют
Королевством Вольных Баронств. А кое-кто так и вовсе в Серентию
ушёл.