– Господа, господа… погодите! – сквозь толпу людей к спорщикам
пробирался эльф. – Лех ты умишком что-ли двинулся? Это была самая
что ни на есть честная победа…
– Фу… быдло… – произнёс рыцарь и спрыгнув с парапета подошёл к
девушке, увлечённо вслушивавшейся в перепалку, голос его стал
тёплым и томным.
Опустившись на одно колено он взял руку Баронессы и нежно
поцеловал, от чего щёки девушки зарделись румянцем.
– Моя леди, вместо того, чтобы слушать крики плебеев, я хотел бы
просить вас поговорить… о нас!
– Ой! – высвободив руку Мари отбежала на несколько шагов, и
отвернулась, смущённо уставившись в ажурную витрину, отделявшую её
личные покои от балкона и от вечной прохлады Коттай Дунсона. –
Время уже позднее… Я хотела бы просить вас удалиться.
– Как прикажете моя любовь! – рыцарь на красивом лице которого
не переставала блуждать мягкая улыбка поднялся с плит которыми был
мощён пол балкона и грациозно поклонился, прижав руку к сердцу. – Я
лелею надежду увидеть вас и завтра моя леди!
– Конечно Амадеуш! Мы обязательно увидимся, – поспешила заверить
его девушка, опасаясь, что её молчание спугнёт столичного гостя. –
Как на счёт позавтракать вместе.
– Премного благодарен Баронесса, – блаженно прикрыв глаза
проворковал мужчина и водопад его светло золотых волос просыпаться
с плеч после очередного поклона. – Тогда, прошу меня изменить я
исчезаю!
– Киринь! Кири-и-инь! – позвала Мари подбежав к тумбочке на
которой у неё хранился колокольчик для прислуги.
Дверь мгновенно растворилась.
– Да Ваше Благородие! – степенно произнесла пожилая дама, с
детства прислуживавшая баронессе и с неодобрением посмотрела на
рыцаря.
– Сэр Амадеуш уходит! Проводите его в его покои.
– Как пожелаете, – спепенно с поклоном ответила служанка,
пропуская гостя мимо себя.
Если бы кто-то в этот момент выдел лицо рыцаря, от бы поразился
его по-крысиному злому взгляду и оскалу в ярости сведённых до
скрежета челюстей, но ни Киринь, ни тем более её хозяйка не могли
этого видеть. А потому стоило только за Амадеушем закрыться двери,
как Мари радостно засмеявшись, закружилась перед зеркалом.
Не смотря на боль от потери отца, её мир за последние месяцы
разительно преобразился. Амадеуш принёс в него, что-то такое о чём
она до этого не имела понятия и только читала в книгах. Улыбаясь и
пританцовывая, девушка выбежала на балкон, и облокотившись на
перила вновь взглянула во двор.