Летописи сообщают нам, что за год до генерального сражения в 1551 году зимой, царь лично приезжает принимать только что построенный город Свияжск. Какой он дорогой ехал? К сожалению, об этом нет сведений, но вполне вероятно, что и более коротким путём. Расстояние от Москвы до Казани по рекам длиннее чем по суше примерно на 150—200 километров. А это два – три дня быстрой езды.
Ивана Васильевича Грозного в чём только не обвиняли – в жестокости деспотизме и т.д., но даже «добрый и благодарный» князь Курбский, который и слепил уродливый образ великого Русского государя – первый и наверное основной биограф Грозного, ни строчки не написал о его глупости беспечности и непредусмотрительности. Собрать огромное войско, с большими затратами оснастить его, иметь при этом, ограниченный запас времени, и затем вдруг перейти Оку и пуститься по диким неизведанным местам. Петлять по сорок пять километров в день, как река Пьяна, с пятидесятитысячным войском по буреломам и болотам, изредка и случайно вылавливая в окрестных лесах проводников, а то и просто снимая их с деревьев. Проводники, правда, тоже плохо знали дорогу и русский язык, блудили по лесу, и в конце пути зачем-то говорили: «Моляксо!». Об этом нам сообщают в XIX и начале XX века предыдущие исследователи этого похода. Полагаю, что дело было далеко не так.
Уверен, что этому походу был разработан чёткий военный план. Где по порядку досконально был расписан весь маршрут: стоянки, и время в пути, и разведка обстановки, и что должны делать войска прикрытия, и отряды обеспечения и т.д.. Также планировалось время на общение с местным населением – великая миссионерская деятельность «игумена земли Русской», как в последствии назовёт Ивана Васильевича Грозного Иоаан Кронштадский. Не будем забывать, что войско во главе которого шёл сам государь, должно было встретиться с ещё тремя южными отрядами в определённом месте в определённый час.
Все как будто забыли про большую дорогу. О ней прямо сообщает участник взятия Казани князь Курбский. Он капризно и с обидой сообщает нам, что якобы царь, отправившись сам на судах от Казани вверх по Волге к Нижнему Новгороду, послал конницу «…не по тойдоброй дороге, по которой сам шёл к Казани, а вдоль Волги сквернымитропами…». Здесь очень ясное указание. Грозный шёл по хорошей – доброй дороге. А добрая и лучшая дорога здесь