Санкт-Петербург. В министерских приемных
– Ну, как ваша матушка? – поинтересовался Дмитрий Гаврилович Бибиков у вошедшего в кабинет Аверкиева.
– Полегчало, но не сильно, Ваше высокопревосходительство.
Прошлое свое отсутствие на службе коллежский асессор выдал за очередное обострение у матери Ольги Петровны. Старуха страдала брыжейными связками.
– Замечательно, – сказал министр, – А у меня для вас поручение.
– С превеликим удовольствием.
Генерал от инфантерии протянул чиновнику готовое предписание.
– Надобно в Вятку съездить. В канцелярию местного губернатора. Там у них и заговор против Государя императора и фальшивые ассигнации… Так что посмотрите документы, оцените их значимость, произведете выемку. Потом ко мне с бумагами. Может, дело выеденного яйца не стоит.
– Слушаюсь, Ваше высокопревосходительство, – отчеканил чиновник, – Какие-то особые пожелания?
Герой Бородина вскинул седые брови.
– Привезете бумаги – там видно будет. Пока все что я знаю, это бравурные рапорты губернатора Семенова. Но можно ли верить написанному? Кстати, ежели будет такая возможность, разузнайте побольше о следователе, которому сие дело поручено. Опять же: уж больно хвалебно о нем губернатор отзывается. А я такие patronage7 не приветствую.
Спустя непродолжительное время коллежский асессор Аверкиев сидел в кабинете другого ведомства.
– Значит, в Вятку едите? – спрашивал Сагтынский.
– Совершенно верно, ваше превосходительство. От канцелярии начальника Вятской губернии командирован в Сарапул некий Салтыков для следствия по делу старообрядцев. Что-то там такое нашли, и теперь думают, что раскольники к заговору и печатанию фальшивых денег причастны. Его высокопревосходительство господин министр бумаги по делу затребовал, секретным образом.
– Поэтому вы от Леонтия Васильевича аудиенции просите, вопреки правилам.
– Я подумал, что это как-то связано с моей недавней поездкой на Рогожское кладбище, поэтому осмелился напрямую.
– Странные вы делаете выводы.
– Ничего странного.
Адам Александрович презрительно хмыкнул. Хоть коллежский асессор и радел за службу, но как человек, как личность, он ему никогда не нравился. В глазах тайного советника Аверкиев выглядел крысой, которая и сейчас пришла, потому что ей требовалось денег (по долгу службы Сагтынскому приходилось сталкиваться со многими тварями).