Я вытерла слёзы рукавом… и вдруг сжалась, как от удара. С ужасом осознала: меня вытащили из дома в домашней одежде. На мне была растянутая кофта с длинным рукавом, и шорты. Всё. Я же только что вышла из душа. Даже бельё не надела.
Кожа покрылась мурашками. И не от холода.
Я опустила взгляд, пытаясь натянуть кофту ниже, прикрыть ноги, хоть как-то спрятаться. Пустота между ног казалась обнажённой до крика. Каждый взгляд, даже мимолётный, теперь казался мне вторжением. Каждый вдох — пыткой.
— Чёрт… — вырвалось шепотом.
— Что? — спросил Арс. Он даже не смотрел на меня, просто услышал.
— Ничего. — Я отвернулась к окну, прикусив губу. До крови.
Рафаэль промолчал, но я почувствовала, как его взгляд задержался в зеркале заднего вида. На мне. Моя паранойя уже кричала что он пялился на мою грудь. На соски, что выступали от холода и страха.
Мне хотелось исчезнуть. Стереться. Стать невидимкой. Или хотя бы закутаться в плед. В одеяло. Во что угодно, лишь бы не чувствовать себя голой посреди этого кошмара.
— Успокойся, — сказал Рафаэль, наконец. — Тебя никто не тронет.
— Пока, — добавил Арс с усмешкой.
Я сжалась ещё сильнее. Хотелось заорать. Или ударить. Но я просто сидела. В тишине. Полуодетая. В машине чужих людей, которые обсуждали мою судьбу, как будто я не человек. Как будто я — их кукла.
Всё внутри онемело — от ужаса, от бессилия, от ощущения, что земля ушла из-под ног.
Лишь вопросы: что вообще происходит? Что сделал мой отец?
Он же... обычный. Работает в офисе, менеджер по закупкам или что-то вроде того. Кофе в термосе, утренние пробки и бесконечные таблицы. Я всегда считала его скучным, предсказуемым, даже слишком спокойным.
Мы не были особенно близки, но он никогда не казался мне плохим человеком. Не тем, из-за кого врываются в дом ночью двое вооружённых мужчин.
Что он натворил?
Деньги? Долг? Долг кому?
Я пыталась вспомнить хоть что-то подозрительное. Тайные звонки? Переводы? Люди у двери? Ничего. Он работал. Варил макароны. Пытался чинить кран. Даже сериалы смотрел скучные, где все ходят в костюмах и спорят на совещаниях. И всё. Где между этим он успел навлечь на нас… их?
Рафаэль.
Арс.
Их голоса звучали, как из кино, но это не было кино. Это была моя жизнь, и она трещала по швам.
Мама погибла, когда мне было десять. Пьяный водитель, мокрая дорога, случай, за который никто не ответил. С тех пор мы вдвоём. Только мы. Я и папа. И вот теперь — я не знаю, кто он. И боюсь, что он не тот, за кого себя выдавал.