— А-а-а, ну раз незаконно, тогда, конечно, прости, — с издевкой протянул он. — Сейчас вызовем полицию, устроим круглый стол, кофе с пончиками… Ты вообще понимаешь, где ты?
Он сделал шаг ко мне, и я отшатнулась. Но не успела — Арс схватил меня за запястье, грубее, чем нужно было.
— Не будь дурой, Лана. Сделаешь по-хорошему — останешься целая. Сопротивляться? Ну… мне не трудно и по-другому. Тебе тоже понравится, даже если ты будешь кричать “нет”.
Он приковал одну мою руку к спинке кровати. Щелчок.
Я вздрогнула от звука. Он отступил, глядя на меня с весёлой усмешкой, как будто только что зашёл в бар, а не ограничил человеку свободу.
— Смотри, какая хорошая — даже не визжала. Начинаешь мне нравиться.
Он подмигнул и вышел, не заперев дверь, но оставив меня… прикованной.
Я сидела на кровати, привязанная к чёртовой металлической спинке, и какое-то время просто смотрела в стену. Пыталась дышать. Не думать. Не чувствовать.
Но потом это всё накрыло волной.
Сначала дрожь в пальцах. Потом — в груди. А потом из меня вырвался крик. Дикий, рваный, бессмысленный.
— Пустите! Вы не можете! — Я дёрнулась вперёд, но наручник только резче врезался в кожу. — Это же… это же просто шутка, да?!
Я задыхалась.
— Я… я же только что сидела дома! Писала конспекты! — закричала я в пространство, в стены, в воздух, который не отвечал. — Я готовилась к чёртовой защите диплома! У меня госы на следующей неделе! Вы понимаете это?! Го-со-вые!!!
Я снова дёрнула руку — больно. Железо оставило красную полосу на запястье, но мне было всё равно.
— Это не может быть правдой… — прошептала я, и в этот момент голос сорвался. — Это сон. Бред. Идиотская шутка. Пранк, мать вашу! Кто-то сейчас выйдет с камерой и скажет: «Сюрприз!»
Я заплакала. Не как в кино — красиво, по одной слезе. Я рыдала. Сгорбившись, сжавшись, прижимаясь лбом к холодной спинке кровати, чувствуя, как меня трясёт.
Я не знала, где нахожусь. Не знала, кто эти люди. Не знала, почему я здесь. И самое страшное — мне никто не спешил объяснять.
Вдруг дверь распахнулась резко, я аж вздрогнула, едва не соскользнув с кровати.
На пороге стоял Рафаэль. Без эмоций на лице. В одной руке — телефон, в другой — что-то вроде упаковки с бутылкой воды. Он окинул меня взглядом, как осматривают сломанную вещь: не с жалостью, а с холодной оценкой.