3. Глава 3
Антон не захотел со мной больше разговаривать. Выплюнул мне своё мнение по поводу развода, развернулся и психанув, подхватил сумку, направился к двери.
– Я тебя прошу, будь благоразумной, мама. – Произнёс он голосом своего отца.
Он был точной копией Юры: его глаза, его бешеный взгляд, хищный взгляд и даже говорил он теперь как отец.
Я закрыла за сыном дверь, постаралась прийти в себя и открыла документы на фирму.
Откуп.
Плевать.
Свернула документы, убрала их в сумку.
В четыре часа я поехала за Василисой. Забрала её из садика.
Этот год для неё был самым тяжёлым.
Она плакала, не понимала, смотрела на дверь, топала ножкой и спрашивала в пустоту о том, когда придёт папа.
Я пыталась говорить с Юрой, чтобы он приезжал, а он только бросал холодное и злое:
— Так мне не надо было уходить. Одно слово и папа будет в семье. Решай.
Я решила , что ничего не будет. Я решила , что такой отец Василисе не нужен – предатель, манипулятор, который даже из своего ухода пытался выклянчить какой-то интерес.
Снова перед сном был долгий, тяжёлый разговор. Дети зачастую не понимают, почему мама с папой не видятся. Почему они не контактируют и почему отец не приезжает.
За каждую слезинку Василисы, я готова была его проклясть. И проклятиями этими опять-таки давилась в ванной, крича в ладони.
Я ему душу свою отдавала. Я ему сердце своё на серебряном блюде преподнесла.
Я любила его так, как никто никогда не полюбит.
Для меня он был самым нужным, самым правильным, самым честным человеком.
Для меня он был воздухом.
Я вспоминала, когда мы въехали в первую квартиру, он меня на руках кружил. А Алика тогда была маленькая. Ей по-моему около трех было что-ли такое. И она просто с хохотом глядела на нас с дивана, как Юра поднимал меня на руки и кружил.
На мне было тонкое ситцевое платье с вишнёвыми мелкими розочками. Шила я всегда хорошо. Мама научила. А ткань была из чемоданов, которые бабушка собирала нам на приданное.
Кружил меня, потом останавливался, глядел как у меня перед глазами звезды вспыхивают. Притягивал к себе, целовал в висок и говорил:
– Мируся… Мира, у нас с тобой все будет ещё лучше, ещё больше, ещё круче. Ты главное верь в меня.
Я кивала, скрывая слишком яркую радость.
Первую квартиру ему дали по очереди с госслужбы. Тогда уже как раз появилась приватизация, поэтому он сразу оформил её на меня, а спустя ещё несколько лет ушёл с госслужбы.