Я не знала, что случилось у Павла Градова, но он не смог меня взять.
Мне оставалось закусывать губы и трястись от злости, от того как Юра представлял наш брак и нашу жизнь после него.
Он сам приехал ко мне, когда стало понятно , что ничего я не могу получить.
– Ты же умная баба. – Насмехался надо мной бывший муж. – Тебе какая разница с тобой только спит мужчина или нет? Ты как-то уж своё эго непомерное утихомирь. Как-то уж приструни нелепую, ненужную в данном случае гордость. Не надо будет никакого раздела имущества. Не надо будет ничего. Надо просто быть семьёй.
– Ты хочешь и с любовницей быть и жену не отпускать, правильно?
Юра пожал плечами.
– А ты что, считаешь для взрослого состоятельного мужика такой расклад какой-то нонсенс? Все так живут.
– Я – не все. – Сдерживая слезы шептала я.
– Эка невидаль – муж изменяет. Что теперь помереть и не жить?Будь умная – закрыла бы на все глаза. Будь умная – ты бы не довела до такого, что я вспылил.
– Я ничего не сделала. – Отвечала я тогда Юре.
Губы тряслись, сердце дребезжало в грудной клетке.
А когда я все-таки поняла , что мы разошлись, случилась вторая волна шока – Василиса.
– Почему папочка не приходит? Почему? – Спрашивала она тихо, глядя на меня снизу вверх. – Мам, куда папочка делся? Может быть… Может быть позвоним Алике и она скажет, где папа?
Я облизала губы, выныривая из воспоминаний.
– И для чего эти документы? – Спросила я у Антона, глядя на него исподлобья.
– Возьми, фирму передаёт. Одна из дочерок.
– Мне они не нужны. Мне не нужны его подачки. Все, что надо будет, я заберу после решения суда о разделе имущества.
В глазах сына мелькнул злой блеск и он запрокинув голову, хрипло признался.
– Знаешь, он лахудру свою бросил. Мириться хочет. К тебе приедет. Давай ты сделаешь улыбку пошире, лицо помилее и хоть раз в жизни подумай не о себе, а о семье. Хоть раз в жизни сделаешь так, как надлежит поступить матери, у которой трое детей. А не как эгоистичной девочке, которая ушла, вильнула хвостом, поставила точку и плевать на то, как дети будут расхлёбывать это все.
Он винил меня в том, что я разводилась с его отцом и при этом не могла ничего ему противопоставить. На самом деле я не говорила просто, что адвоката я все-таки нашла.
Есть ведь такая вещь, как признание брачного договора недействительным.