Отхожу от окна, нервно стуча пальцами по столу.
Нет, Леонов. Вот сейчас я не буду сдержанной в выражениях.
Решительно двигаюсь в сторону прихожей и накидываю лёгкую куртку.
Я даже в зеркало не смотрю, потому что мне откровенно всё равно, какой он меня увидит.
Спускаюсь на лифте, нервно дёргая ногой, и круговыми движениями разминаю шею. Привычка ещё с далёкого прошлого, как ритуал перед соревнованиями.
Когда лифт останавливается, а двери разъезжаются, то я ещё несколько секунд просто стою.
А затем, резко вдохнув, уверенно шагаю на выход из подъезда. На улице не реагирую на то, что холодный воздух пробирается к коже под куртку, и не мешкая, иду в его сторону.
Останавливаюсь напротив, наблюдая уже несколько окурков у его ног, и, наконец, смотрю в его глаза.
— Зачем ты здесь? — вглядываюсь в невозмутимое лицо в поисках ответов.
— Из всех клубов города… — начинает он, прищуривая глаза: — Я купил именно тот, в котором работаешь ты.
Усмешка на его лице выглядит горькой.
— Вероятно, это должны были быть мои слова, Леонов, — даю такую же реакцию: — Ведь четыре года…
— Не кажется, что это совпадение — неслучайно?! — отталкивается он от машины, вставая ближе ко мне.
Машинально делаю шаг назад.
— Нет, — чётко проговариваю: — Потому что мы окончательно умерли друг для друга четыре года назад. Сейчас, если ты не растерял свои навыки бизнесмена, о которых я когда-то знала, то ты даже и не будешь замечать то, что мы работаем в одном учреждении.
Спокойно рассуждаю, давая ему понять, что необязательно, а точнее, абсолютно не нужно даже общаться.
— Полагаю, и коллегам не сто́ит знать о нашем забытом совместном прошлом.
Он вдруг хрипло посмеивается и достаёт пачку парламента из кармана. Выуживает двумя пальцами сигарету, прикуривает, при этом качая головой, будто я сказала что-то не то.
— Это к тому коротышке накачанному относится, да?! — выдувая дым, цедит он недовольным тоном.
Тяну губы в искусственной улыбке.
— А это, Марк, тебя не касается.
Он кивает прищуриваясь. И снова выпускает струю дыма в небо.
— Это ты, значит, с ним решилась на усыновление, так?! — мгновенно становится тяжело дышать, и я хватаюсь за горло, растирая его.
Не должна показывать реакцию. Но его взгляд, который сейчас смотрит с настоящей ненавистью или презрением, буквально вытаскивает мои эмоции наружу.