Все начали воровать – почему-то тот, кто мог хоть что-то украсть, вдруг становился предметом общей зависти. Люди озлобились. Все плевали на милицию и любое проявление власти. Все подъезды обоссали, стекла выбили, выкручивали лампочки в подъездах и гвозди из скамеек в парке. Блядской дачное движение привело к тому, что лучшие ресурсы страны – доктора, инженеры, врачи как рабы копались в говняных торфяниках, пытаясь вырастить мешок картошки, в то время как совхозные поля зарастали сорняками. Не миновало это и нас, правда, в меньшей степени, чем многих моих друзей.
Впервые я устроился работать, когда мне было четырнадцать. Няндомский пищекомбинат нанял нас на прополку свеклы в подшефном совхозе. После двух недель адского труда я гордо держал в кармане 20 рублей, которые потратил на наручные часы. Я работал (или лучше сказать подрабатывал) каждое лето, трудясь в основном на стройках и прочих не требующих большой квалификации работах. В 1990 я провел все лето под Питером, выращивая огурцы и клубнику в совхозе, где моя тетя работала бухгалтером.
Девальвация, инфляция, потеря вкладов, дефицит, очереди… Спасибо моим родителям, не знаю, каким образом в те годы мама доставала продукты, но у нас всегда было достаточно еды в доме. Отдельное спасибо отцу, что он не сломался в те трудные годы, не запил как многие его сверстники, не опустился, воспитал нас с братом нормальными людьми, с не искорёженной моралью, четко объясняя, границы добра и зла и относительность всего нас окружавшего. Его простые, но верные советы, часто помогали мне и в будущем, когда сиюминутность происходящего порой не позволяла увидеть и понять причины событий, и просто приходилось действовать наугад.