– А Вы знаете свою семейную историю, дружище, – похвалил Кондратий. Я поморщился: «дружище» – надо же, давно ли… – За это надо выпить. В коем-то разе повстречались потомки знакомых людей!
Кондратий приподнял бокал с намерением чокнуться.
– Благодарю, я откажусь, – покрутил за ручку чашку с недопитым чаем, искоса наблюдая за собеседником.
– Ах, ну да, сегодня же полуфинал чемпионата, – бывший пилот сделал жадный глоток из бокала и блаженно зажмурился. – У Вас ещё куча времени!
– Вот именно, – сюрприз: следит он, значит, за спортивными событиями, хотя, на этой планетке и следить-то особенно не за чем. По крайней мере, мне так показалось из новостей.
– Ну тогда и я больше пока не стану, – собеседник без сожаления отставил бокал и сложил массивные руки на груди под скрип старой куртки, взглянул на меня как-то по-особому. – Сто шестьдесят третий.
– Что?
– Сто шестьдесят третий раз рассказываю свою историю и каждый раз начинаю с «берёзовки», а вот комментатор у меня первый, – впрямь, как на «панели».
Я взглянул на круглые модернистские часы с металлическим циферблатом над входной дверью – до матча оставалось почти четыре часа, редакторы наверняка уже состряпали 3-4 варианта текстов, за импровизацией дело не станет, а добираться до стадиона сейчас, в такую жарищу… сидя в прохладном барчике даже думать об этом не хотелось. Я поёрзал на стуле, усаживаясь поудобнее. Да, сегодняшняя компания не из приятных, но и не худшая, чтож, пусть травит свои байки.
Восприняв моё молчание как знак согласия, Васильков третий сделал глубокий вдох, со скрипом расправил грудную клетку и приступил к рассказу:
– Притирались мы с ним друг к другу на «цигарке».
– На чём? – я усмехнулся.
– Ну, в ОЛиМПИКе…
– Что ещё за олимпик? Не понимаю, – не смог удержаться от этого вопроса, понимая, разумеется, что это пилотский сленг, для затравки, так сказать. Осознать, что так легко вписался в игру по правилам Кондратия, было, мягко говоря, неприятно, поэтому я добавил. – Опустите эту часть.
– Никак не возможно, – назидательно изрёк бывший пилот, приблизившись ко мне и быстро моргая, – порядок есть порядок. Э, да я вижу, Вы вообще не в курсе истории современного самолётостроения.
– Ну и что? – бог с ним, пусть воображает, что я готов его слушать. Изобразил жест капитуляции. – Ладно, просвещайте.