Кровь стремительно приливает к лицу, щеки пылают огнем. Руки начинают дрожать так сильно, что приходится сжать их в кулаки. Боже мой, сколько он успел увидеть? Я же закрывала ему глаза!
– Макарка, ты... ты что видел? – голос срывается, превращается в хриплый шепот.
– Я видел папу и тетю Лиду на кровати. – Сын говорит с той детской непосредственностью, которая режет острее любого ножа. – А потом ты закрыла мне глаза и сказала, что мы уходим. Почему ты не дала мне подойти к папе? Почему была такая грустная всю дорогу домой?
Мир качается перед глазами. Значит, мой пятилетний мальчик видел отца с любовницей. Видел то, что может травмировать детскую психику, разрушить его представления о семье, о том, что родители любят друг друга.
Судорожно глотаю воздух, пытаясь восстановить дыхание. В горле стоит ком, мешающий говорить. Что сказать ребенку? Как объяснить то, что сама еще не могу понять и принять?
– Солнышко мое... – начинаю неуверенно, поглаживая его по волосам дрожащей рукой. – Иногда взрослые... делают вещи, которые трудно объяснить детям.
– А почему тетя Лида была голая? – Макар продолжает расспросы с детским упорством. – И почему папа тоже? Они что, купались?
Каждый вопрос сына как удар под дых. Я хватаюсь за край стола, чтобы не упасть. Ноги становятся ватными, перед глазами плывут черные точки. Как объяснить пятилетнему ребенку, что его отец изменяет матери? Что семья, которую он считал крепкой и счастливой, трещит по швам?
– Нет, дорогой, они не купались. – Пытаюсь собрать остатки самообладания, говорить спокойно. – Просто... между взрослыми иногда случаются сложные ситуации.
– Но ты же плачешь, мама. – Макар вдруг встает со стула и подходит ко мне. Его маленькая теплая ладошка касается моей щеки, и я понимаю, что слёзы текут по лицу, хотя не чувствовала, когда они начались.
Обнимаю сына, прижимаю к себе. Мой мальчик, мое сокровище. Единственное, что осталось чистым и настоящим в этом рухнувшем мире.
– Мамочка просто устала, – шепчу ему в макушку. – Иногда взрослые плачут, когда устают.
– А папа тебя обидел? – в голосе сына звучит такая взрослая интонация, что сердце разрывается на части. – Он же не должен обижать мою маму!
Пятилетний защитник. Мой маленький рыцарь, который готов встать на защиту матери. Слезы текут еще сильнее, и я не могу их остановить. Все эмоции, которые сдерживала весь день, прорываются наружу.