А осенью Любку отдали на подготовительные курсы в сельскую школу. Измордованная младшим ребенком и натянутыми отношениями с мужем, мама Таня принять старшую дочь в семью оказалась не готова. Безусловно, Татьяна после Любкиного отъезда в деревню стремительно похорошела и почти полностью восстановила свое душевное равновесие, но полюбить толстую и несуразную девочку никак не могла, поэтому находила сотни поводов увернуться от решения, повествуя о своей нелегкой жизни с преувеличенным драматизмом.
Добрая бабушка жалела Любаньку и была счастлива гладить ее вечерами по смоляным кудряшкам, поэтому на отъезде внучки в город особо не настаивала, соглашаясь, что жизнь сложная штука. Но потом случился первый класс и первый конфуз.
– Это же просто кошмар! Это вопиющее безобразие, – возмущенно завопила училка, совершенно случайно застав Любу со спущенными штанами в мальчуковой комнате общежития, – Я вашим матерям все расскажу! Ремня бы вам всыпать! А ты, Люба, как же ты можешь?!
– Мы не виноваты, – равнодушно изрек самый старший из пацанов, Василий. Вы, Инна Петровна, у нее спрашивайте.
– Вася, как же так? У тебя же сестренка младшая есть! Что же вы творите?!
– Инна Петровна, на что там смотреть? Это даже неинтересно. Мы же не педофилы.
– Вася! Что за слова?
– А то, что никто Любку не раздевал и не собирался. Мишаня пошутил, что некрасивых даже в проститутки не берут. Не прав, видать, самая дорога тебе туда, Люба! В проститутки.
– Вася, что ты несешь? – Инна Петровна схватила оцепеневшую от неожиданного поворота событий Любку за руку и волоком потащила на улицу.
– Люба, как тебе в голову пришла такая пакость? Скажи мне, кто тебя заставил? Скажи, не бойся!
– Никто, я сама, – сдавленным шепотом зашептала пристыженная девочка, тщетно пытаясь освободиться из цепких лап учительницы.
– Скажи мне!
– Я сама, – повторила Любка еще тише и захныкала.
– Да как такое в голову может прийти?! Как девочка сама может такое вытворить?! Они тебе денег дали? Люба, скажи мне!
– Нет-нет-нет!!! – Люба с силой рванула из рук Инны Петровны свою до спазмов нывшую кисть, а, почувствовав долгожданную свободу, смачно плюнула в педагогиню жвачкой и дала деру.
В общем, из сельской школы Любку турнули.