Казалось бы, на этой пессимистической ноте следствие по мерседесу должно было бы зайти в тупик. Но только не в Беларуси. Справедливо предполагая, что люди, поработавшие с Машенькой, приехали сюда исключительно для этой миссии и оставаться в стране для осмотра достопримечательностей у них необходимости не было, следователи КГБ сделали вывод, что злоумышленникам на операцию понадобились сутки, максимум двое. Поэтому белорусы начали детальную отработку каждого иностранца, приехавшего в Минск за сутки до и покинувшего страну через сутки после гибели девушки. Прорабатывалось все: контакты, передвижения, с кем был, с кем пил, с кем спал. Большинство из почти тысячи индивидуальных «туристов» оказались вполне добропорядочными людьми. Постоянно находились на виду, занимались делами, развлекались. Но в этой широко заброшенной сети застрял и десяток подозрительных рыбок. Все они приехали для общения с белорусскими девушками. Все, кроме двух поляков, о которых не было почти никаких сведений с момента пересечения границы на автомобиле до момента выезда из страны в Литву через сутки. Причем все это время их машина находилась на парковке в отеле.
Поляки оказались сотрудниками небольшой варшавской транспортной компании. По реестру внешнеэкономической деятельности вышли на их белорусских партнеров. Выяснилось, что те встречались с ними в съемном коттедже как раз в том массиве частной застройки, куда заехал черный мерседес с дипномерами. Досмотрели коттедж. Собрали образцы ДНК. Впрочем, их анализ так и не понадобился, потому что в мусорном баке нашли шприц со следами тиобарбитуровой кислоты.
К сожалению, к этому времени поляки уже почти сутки как пересекли границу с Литвой, а значит были вне досягаемости следователей. Белорусы хотели отправить в Вильнюс официальный запрос через Интерпол, но коллеги из ФСБ их отговорили. Шанс получить какую-либо стоящую информацию был мизерный, а вот спугнуть тех, кто организовал преступление, можно было легко, ведь после информации, полученной от Машеньки, следующей целью злоумышленников наверняка будет сам российский хакер.
После событий в Минске дело Лекса было поставлено на особый контроль и для его отработки были выделены дополнительные ресурсы. Группа наблюдения, усиленная людьми и аппаратурой, переместилась из тесного микроавтобуса в ситуационный центр районного управления ФСБ. Ведущий оперативник получил дополнительные полномочия, дающие право при необходимости использовать спецподразделения, полицию и даже агентурную поддержку. В общем, наверху понимали, что хакер копнул что-то серьезное, и очень хотели узнать, из-за чего так всполошились американцы, что пошли на риск открытой силовой операции в Минске.