Вероника мягко сменила тактику и, отбросив снобизм, пыталась казаться приветливой и искренне заинтересованной. Спрашивала о том о сём, улыбалась, смотрела томно из-под полуопущенных ресниц. Ей даже нравилась такая игра – выглядеть слабой и нежной. Непривычно, но увлекательно. Вот только он совершенно не старался её обаять, беседу поддерживал неохотно, держался отстранённо, почти холодно. Странно, но это ещё больше подстёгивало её интерес.
Когда принесли счёт, Шаламов вновь посмотрел на неё предостерегающе, затем равнодушно взглянул на чек, вынул из кармана портмоне – недешёвый, отметила про себя Вероника, – и вложил несколько купюр в кэшницу. Поднявшись из-за стола, кивнул ей, мол, пора на выход. И ни предложенной руки, ни учтиво отодвинутого стула. Никакой галантности. Вероника даже досадливо подумала, неужто ничего не выйдет? Неужто она ему совсем не понравилась? Неужто все её старания – а она так не старалась уже очень давно – пойдут прахом, и он сейчас просто уйдёт? Впервые за долгое время она чувствовала себя настолько неуверенной и уязвлённой. Звать его к себе Вероника даже не решилась, просто послушно семенила следом, растерянно глядя ему в затылок.
***
– Зайдёшь? – небрежно спросил он, кивнув на одинокий высотный новострой, нелепо торчащий среди приземистых домов в исторической части города. – Я живу вон там.
В его вопросе не было ни просьбы, ни затаённого желания, вообще ничего. Веронике стало обидно, так пренебрежительно с ней никто себя не вёл.
«Может, послать этого нахала к чёрту? – злилась она. – Да, вечер окажется бесповоротно испорчен, но зато удастся сохранить хоть остатки гордости».
Он вдруг остановился, оглянулся на неё и, насмешливо выгнув бровь, спросил:
– Или что, у нас принципы: на первом свидании ни-ни?
И как у него, этого пацана, получалось так ею манипулировать?
«Ну ничего, – подумала она, – пусть сейчас будет так, но потом... потом уж она отыграется за всё».
Квартира его оказалась, вопреки её ожиданиям, просторной, даже весьма, да ещё с претензией на дизайнерский стиль, однако домашнего уюта в ней не чувствовалось. Как будто здесь не жили, а лишь время от времени наведывались, чтобы, например, вот так провести вечер с девушкой. На кухне – модный гарнитур и дорогая техника, но почти нет посуды, не говоря уж о всяких нужных мелочах, вроде полотенец, прихваток, шумовок-поварёшек, баночек с приправами и прочего добра.