оторая ассоциируется у ее пользователя с чем-то
своим. Воистину абсурдным и неповторимым. Так что, надежнее нашего
мозга шифровальной машины, пожалуй, не сыскать… Куда там Энигме,
хех…
– Значит, от Айсберга не стоит ждать технологий, что позволяли
бы делиться с другим человеком мыслями?.. Ну или хотя бы
картинками?
– Ну, вообще-то подобная технология существует уже испокон
веков, называется речь, она же – единственный возможный дешифратор
мыслей, – съехидничал глава третьего уровня.
– Вы же поняли, о чем речь, – пресно улыбнувшись, уперся я. – Я
про непосредственную передачу мыслей в первозданном виде.
Посредством мысленных усилий.
– Сила мысли? – рассмеялся он. – Мысль не так уж и сильна, чтобы
суметь преодолеть даже незначительные расстояния, находящиеся за
пределами головы. Но даже если мы найдем прибор, способный
отправлять твои образы в голове как письма, получится полная
ересь.
– Почему же?
Его глаза медленно закатились.
– Ассоциации, – терпеливо напомнил он. – На чем базируется весь
ход наших мыслей и образов, ты не забыл?
– Неужели у всех разные ассоциации с тем же яблоком?
– Способы опознания яблока могут у всех разниться. А именно на
критериях опознания и строится весь образ. Образы в голове субъекта может распознать только сам
субъект. Сам посуди, чтобы воссоздать в воображении полноценный
внешний вид того же яблока, нужно задействовать множество
энергетических ресурсов. Память формы, цвет, трехмерная структура.
Видал же, как греются и шумят графические видеокарты во время
сверхдетализированных игр? Но нашему мозгу это ни к чему, ведь ему
проще взять всего несколько привычных опознавательных признаков
яблока, по которым субъект сможет идентифицировать его в
собственных мыслях без всяких проблем, но…
…как только он начнет присматриваться
к деталям, то поймет, что эту картинку можно
назвать яблоком лишь в очень обобщенном смысле. А добавив к ней
характерную деталь, которой не доставало для полноты образа,
воображение тут же выместит другую деталь, что наименее приоритетна
для идентификации картинки…
…а все потому что объем воображения,
как и, собственно, емкость задействованной им оперативной памяти,
имеет жестко ограниченный лимит. Но самое интересное то, что это и
не важно… Ведь исчезновение этой исчезнувшей детали субъект
совершенно не заметит! До тех пор, пока не вернется к ней
вниманием. Но и тогда деталь вернется вновь, вытолкнув уже другой
признак, чтобы уместиться во внутреннем кэше памяти. Это уловки
воображения, которое смеется за спиной нашей м…
Концентрации.