Заметив мой испытывающий взгляд, она
со слабой улыбкой кивнула. Я коротко кивнул в ответ, да и вообще,
захотел к ней подойти, но как раз в этот момент на мое
поднимающееся плечо рухнула ладонь, а над головой раздалась
негромкая, но выразительная речь старца.
– Мои друзья и коллеги, –
отчетливо прокряхтели над моей
головой. – Прежде чем начнем, я бы
хотел услышать ваше мнение… О моей теории возникновения этой новой
грани восприятия.
Все незамедлительно затихли и с
интересом уставились на выступившего.
– Гость из столицы, –
шепнул мне нейрохирург через
стол.
– Не знаю, как вы, –
продолжал дряхлый профессор философских
наук, снова похлопав меня по плечу. – Но я вижу в этом
отчетливую закономерность, заданную нашей изобретательной природой.
С самого начала, с самой первой клетки, она стремилась использовать
окружающую среду, как инструмент для выживания.
Начав с чувствительности к теплу и летучим молекулам, эволюция
достигла, как нам казалось, потолка, наделив существ восприятием к
волнам видимого электромагнитного излучения. Быстрый, не имеющий
массы, проскальзывающий куда угодно и доносящий обо всем… Почти обо
всем.
Казалось бы, что наиболее удачного приспособления для
мировосприятия не придумать. Но окончательно преодолеть все
существующие ограничения ему не удавалось. Ведь видимый свет легко
перекрыть. Да и в отличие от материи, он не стоит на месте. А для
его существования нужна непрерывная трата электроэнергии или
горючего сырья. Но дают ли нам все эти ограничения повод
утверждать, что до следующей ступени изобретательства природе не
допрыгнуть? А что, если перед нами новая строка эволюционных
экспериментов, цель которых – не замечать любую из всевозможных
преград на пути к необходимому для жизни восприятию?
Я считаю, перед нами заслуга наших кропотливых побуждений,
услышанных Вселенной, – торжественно вскричал он. – Награда,
которой мы обязаны гениальной эволюции…
– Случаю, – перебил его голос, раздавшийся из-за дверей.
Все обернулись. Присмотрелся и я. Удивлению моему не было
предела.
– Обязаны мы случаю, как и сама эволюция, что действует вслепую
и наугад, – спокойно возразила мой преподаватель по
нейрофизиологии.
*
– Давайте не будем забывать, что поспособствовало возникновению
экстрасенсорных способностей у нашего испытуемого, – напомнила она,
неторопливо приближаясь к круглому столу. – Разве он что-то
утверждал про странные видения, посещавшие его в детстве? Или, быть
может, в его родословной присутствовали ведьмы с зачаточной формой
данного восприятия? Давайте-ка не будем присваивать все лавры
эволюции, которая здесь явно не причем… – закончила она, замерев
возле нас с философом.