*****
Сон и в этот раз, как и вчера, не принес облегчения.
Очнувшись после алкогольного забытья, Люк продрал глаза трясущимися
руками и, превозмогая тошноту, поднялся с груды тряпья, брошенного
на старый матрас для удобства. Странно, что он вчера мог думать о
комфорте. Уж не превратился ли он в маньяка, раз после убийства,
мягко скажем, не совсем чужого ему человека мог задуматься о том,
как бы это удобнее ночь скоротать? И коли говорить о превращениях —
во что, или кого, превратился Генри? Не связана ли эта метаморфоза
с пролетавшим все это время восьмичасовым? Люк никогда не был
приверженцем теории заговора, но сейчас его разум мог зацепиться за
любую фантастическую версию, объяснявшую хоть как-то творящийся в
его жизни бред. Что мешало пилоту по воле тайного общества,
стремившегося к абсолютному господству над миром, распылять мирным
гражданам какую-нибудь химическую дрянь на головы? Вот и результат.
Как в кино.
Нет. Чушь какая-то. А происходящее — не чушь?
Глаза подернулись зеленоватой прозрачной пленкой, отчего
окружающий мир приобрел задорный оттенок. Повело в сторону так, что
пришлось ухватиться за стену. Привкус во рту напоминал жженую
резину вперемешку с хлоркой. Букет, прямо скажем, не совсем чтобы
шарман.
Через зарешеченное окошко вползло солнечное утро, освещая его
хоромы. На стеллажах вдоль стен расположились всевозможные
предметы, так необходимые в любом хозяйстве. Тут тебе и запас
восковых свечей, которыми в этом доме не пользовались никогда, но
неизменно пополняли, отчего свечей набралось в изрядном количестве.
Старая посуда, та, которую выкинуть жалко, а собрать и отвезти
нуждающимся все времени не хватало. Гвозди, мотки кабеля и веревок,
полоски кожи и заготовки подков. Люка ничто из вышеперечисленного
не волновало, а вот на коробки, стоявшие в самом низу, почти на
полу, он обратил особое внимание. В них была вода. В разных
емкостях, начиная от литровых бутылок и заканчивая большими
пузатыми «бочками» для кулеров. При мысли о кулерах Люку дико
захотелось именно такой воды — обжигающе холодной, сводящей зубы.
Понимая, что мечты не сбудутся, он с ловкостью пьяного опоссума
вскрыл коробку с меньшей тарой и, открутив пробку, прилип к
горлышку. Вода, пробив в иссушенном горле тропинку, бодрым ручейком
полилась в пылающее нутро. Покончив с целым литром, Люк обнаружил,
что все еще продолжает хотеть пить. Никто не смог бы остановить его
сейчас, и откинув пустую тару, он выхватил новую порцию из
ящика.