— Ну что ты мучаешься? — не выдержала Кира, обводя
карандашом рисунок, копирка под пальцами едва заметно шуршала. —
Надень джинсы со стразами и бархатные кроссовки, а платьями и
юбками покрасуешься потом. Мы идем в цирк, а не в парк. Там трава,
грязь, холодно. Еще обо что-нибудь поцарапаешься, и потом на ноге
шрам останется.
Вика справилась с застежкой лифчика и обернулась к
сестре:
— Тогда сделаю прическу попышнее…
— Смотри, чтобы твою голову потом не приняли за
сладкую вату, опять полфлакона духов на себя выльешь и будешь
благоухать, — Кира усмехнулась и вытащила копирку с раскраской. На
столе остался переведенный рисунок, каждая деталь четко
перерисована. — Отлично!
— Ладно, — пробурчала Вика и бросила платье на кресло
к остальным шмоткам. — Значит, со стразами… ты мой ремень не
видела? — зарылась в чемодан, но аксессуар куда-то
задевался.
— Кажется, в комнате с периной, рядом с
утюгом…
— Точно! — Вика бросилась за вещью. Ремешок
действительно обнаружился на укрытом простыней столе, где бабушка
гладила. Но сейчас Оля стояла на огороде в шаге от соседского
забора. Задрав голову вверх с не слишком дружелюбным видом, она о
чем-то разговаривала с дядей Аркадием.
«О чем они там
болтают?» — Вика забралась на стол и приоткрыла форточку.
Сквозняк донес до нее приглушенные голоса.
— Не вмешивайтесь, Ольга Игнатьевна, они же дети, —
говорил Аркадий.
— Подростки, Аркаша, какие уж тут дети. Ты там, поди,
из своих диссертаций не вылезаешь, совсем ничего не замечаешь.
Гляди у меня! Я ж не посмотрю, шо ты ученый, если твои мальчишки
вздумают мне девок испортить, я такой хай подниму, мало не
покажется.
Вика удивленно захлопала приклеенными ресницами, и ее
губы вытянулись в трубочку.
«Че это на бабку
нашло?! На дядю Аркашу наезжает, ха-ха!»
Аркадий тяжело вздохнул и, сняв очки, устало потер
алый след на переносице:
— Побойтесь бога, Ольга Игнатьевна, ну, в самом деле.
Вы же мудрая женщина! Что они там могут натворить, ну, полезли к
соседу за малиной, так я его знаю, он поворчал для проформы и не
более, а то, что скамью вам сделали, так вы бы порадовались, что
парни при деле, а не шляются по клубам.
Ольге нечего было возразить. Покусав губы, женщина
уперла руки в бока:
— Все равно я с них глаз не спущу.
Аркадий страдальчески закатил глаза.
— Молоко-то брать будешь или передумал, ась?! — Оля
хитро прищурилась.