Теперь, несмотря на ритмичный стук копыт, барыня не дремала, а во все глаза, как и ее сын, с любопытством оглядывалась вокруг: «Село, конечно, не Рубановке чета, – завистливо вздохнула Ольга Николаевна, – душ за тысячу наберется, это точно…»
Широкую улицу с крытыми соломой избами разнообразили несколько каменных строений, одно здание даже было двухэтажным. По улице сновала ребятня, норовя прицепиться к саням. У некоторых дворов стояли мужики, но были они гордые и шапку перед барыней не ломали – не велика персона!
– Максимушка, сынок, гляди не вывались, – беспокоилась Ольга Николаевна, когда тот, наклонившись, разжимал пальцы очередного озорника, вцепившегося в сани.
Один только Агафон, не обращая внимания на творившуюся круговерть, безразлично смотрел на конский круп, лишь на минуту оживившись и сморщив гармошкой лоб, когда проезжали мимо кабака.
У длинного ободранного кирпичного здания с обшарпанной вывеской «Лабаз» барыня велела остановиться и, взяв упиравшегося сына за руку, вошла внутрь. Стоявшие у входа двое мужиков в грязных армяках и три крестьянки в овчинных тулупах, на этот раз поклонились. Максим, обернувшись, чтобы не видела мать, показал им язык. Единственная агафоновская извилина раскалилась от раздумий – зайти или не зайти?.. Кабак был неподалеку, и Агафон плотоядно разглядывал заманчивые очертания… На его глазах дверь распахнулась, и с помощью чьей-то ноги в сапоге, на крыльцо вывалился расхристанный мужичонка в лаптях и драной рубахе. Почесав ушибленное место и покричав в закрытую дверь, – что именно, Агафон не расслышал, он промахнулся и шагнул мимо ступеньки… Встав и отряхиваясь от снега, помянул такую-то матушку и, выписывая замысловатые вензеля, напоминавшие императорскую роспись, пошел вдоль улицы, хрипло загорланив: «Ба-р-р-ы-ня! Э-эх!.. Су-у-да-ры-ня-ба-ры-ня! Э-э-х!»
На этот раз Агафон услышал… и сомнения его отпали: «Конешна, зайтить! И чё это я?..» – перекрестился он.
Барыня с сыном, выйдя из лабаза и не увидев кучера, отправились в церковь пешком, благо, она была рядом. Помолившись, отдали пятиалтынный местному мужику, чтобы загрузил в сани лежавшего на снегу кучера.
– А что, барина в имении нет? – поинтересовалась помещица.
– Приехали, матушка. Ден этак пять назад приехали вместе с дочкой, – кряхтя под тяжестью Агафона, ответил мужик.