Но на лице бывшего майора не дрогнул ни один мускул.
– Нет, гражданин начальник. Среди них свой капитан Степанов, такой же, как у вас, был. Сдуру нагрубил да припугнул, – на удивление длинно произнёс Молчун.
– Ну, ты мне Лазаря не пой! Это ж как нагрубить надо на пятнаху-то? – сверля взглядом Перова, спросил полковник.
Молчун, выдержав взгляд, лишь пожал плечами и снова безучастно уставился на карту. Усачёв понял, что дальнейшая беседа бесполезна.
– Если мне хоть кто-то просто намекнёт, что ты что-то замышляешь, – отдам капитану. Он тебя на портянки заживо порвёт, давно уже домогается. Не нравишься ты ему. Ой, как не нравишься! Даю время подумать. Стучать не предлагаю, знаю: откажешься, а вот прийти ко мне в следующий раз и успокоить, что никакого подвоха от тебя не поимею, очень хотелось бы.
После этих слов полковник позвал ефрейтора и приказал отконвоировать заключённого в карцер. На шесть суток.
Оказавшись в полной темноте пропитанного сыростью помещения карцера размером приблизительно метра два на два, бывший майор Перов немного расслабился. Условия здесь были невыносимыми, но только не для него. Присев на корточки, он проделал серию дыхательных упражнений. Затем, одним из известных ему способов, заставил мышцы своего организма в сумасшедшем ритме поочерёдно сжиматься и разжиматься в течение минуты. Это помогло. По телу разлилось приятное тепло. Необходимость проделывать периодически эту процедуру его нисколько не пугала. «Хозяин» наивно думает, что в очередной раз, подвергая зека Перова этому испытанию, сможет сломить его. Если бы он только знал, что это было то единственное место, где бывший майор мог полностью расслабиться! Там, за пределами карцера, он не мог позволить себе этого ни на секунду. А условия? У него были отличные учителя в разведшколе, и эта задача была не из самых сложных.
Согревшись, бывший майор решил проанализировать разговор с начальником колонии. Может ли он что-то знать о его замыслах? Нет. Ни одна живая душа об этом не знает. Догадки? Вернее всего не догадки, а чутьё. Если с садистом-капитаном всё ясно (тот просто пытается подавить в любом человеке личность и сделать его похожим на животное), то «хозяин» далеко не так прост. И, хотя он ничего знать не может и из их беседы ничего полезного выяснить не получилось, ситуация становится опасной. Перов вспомнил взгляд начальника колонии, и неприятный озноб – то ли от холода, веющего от промёрзлых бетонных блоков карцера, то ли от неприятного разговора – пробежал по телу. Как он сказал, сверля его глазами: «Это как же надо нагрубить на пятнаху-то»?