– Жестоко, – высказал своё мнение Александр.
– Зато у нас нет замков на дверях, никто без хозяина не войдет во двор. А как там в Лагани мать, отец? – переменил тему старик, обращаясь к Даше.
– Все здоровы, тятя рыбу ловит, мама за братиками, сестренками смотрит, – ответила молодая женщина.
– К вам, говорят, приходили комиссары, отобрали рыбу? – спросил Никита.
– Были, сказали, что расстреляют тех, кто не отдаст, рыбы не жалко, тятя еще наловил, а вот батюшку увели в Сибирь, церковь порушили.
– Плохо, у нас молельный дом в Крайновке, там венчает батюшка, крестит младенцев, вера – дело святое, пока не трогают, знают, что недолго и в море утонуть или в озерах пропасть, и никто не найдет.
Дед налил еще вина себе и Александру, выпил, промочил пересохшее горло.
– Пей, Сашка, вино, трехлетней выдержки, специально для этого случая держу, – порекомендовал хозяин. – Мы, как получили от вас весточку, очистили участок, зимой накосили камыша, приготовили бревна из акации для строительства хаты, так что через месяц построитесь и будете жить в своем дворе, а пока у меня, вон, в кухне зимней поживете, только вот печник у нас только в Крайновке вечно, пьяный, вечно занят, – обрадовал дед Матвей.
Даша встала, поклонилась в пояс.
– Спасибо, дедушка, мы с вами не рассчитаемся. А печку Саша сложит.
– Не надо, – отмахнулся хозяин. – Мы помогаем приезжим всем селом строиться, женщины месят глину, обмазывают, мужики ставят каркас, вяжут снопы. Ты ведь охотник, вот и будешь стрелять дичь, менять на рыбу, да и перо купцы с удовольствием берут. Только у нас лодки нет – рыбу ловим с берега.
– Доски для лодки я привез, так что собрать и просмолить недолго, – сказал Александр.
– Это хорошо, скоро утка пойдет – самая охота.
– Сейчас Никита протопит баню, напаритесь с дороги.
Селяне не только помогли отстроиться, но и дали в хозяйство поросят, кур, а дед Широкий дал молодую телку. Александр посадил сад, виноградник, поставил амбары для скота. Вскоре родился первенец, которого назвали Павел – по деду.
* * *
На следующий год. Ранняя весна. Предгорья Кавказа. Весеннее солнце нагрело ледяные вершины гор, и многочисленные ручьи устремились в Терек, который с грохотом понес свои воды через равнину в Каспийское море. Обмелевшая река, которую летом местами лошади переходили вброд, стала неприступной, полноводной. Мутные воды легко ворочали крупные камни, вырвали с корнем деревья.