– Я мысленно посвящала ему все свои выступления, – произнесла Глория. – Он был со мной и, наверное, понимал на расстоянии, как мне тяжело.
– Он имел на тебя такое сильное влияние? – тихим голосом спросил Композитор, стараясь не сбивать продолжавшуюся игру девочки.
– Я совсем не помню его, когда мне было года три, четыре. Он появился в моей жизни как посторонний человек, и поначалу я не могла мириться с тем фактом, что у мамы есть ещё кто-то кроме меня. Это звучит странно и смешно – мне не более пяти лет, а я уже контролирую круг знакомых моей мамы. Видели бы вы, как менялась мама при появлении моего отца. Её глаза, да и она вся словно загоралась. В ней пробуждалась жизнь. Иногда мне становится стыдно за то, что я не замечала этого и поэтому позволяла так себя вести.
– Ну, наверное, это простительно,– произнёс мужчина, пролистывая у себя на компьютере в одном из окон браузера редкие семейные фото Глории. – Ведь ты была совсем маленькой.
– Маленькой, но даже совсем маленьким, нам кажется, что мы абсолютно взрослые люди.
Повторив отрывок произведения ещё раз, руки девочки опустились.
– Когда мне было лет восемь, отца отпустили в продолжительный отпуск, и он, посоветовавшись с мамой, взял меня в свой пикап, и мы уехали в Фолли-бич>14. Ему нравился джаз и госпел, помню, как в его машине постоянно звучали Армстронг>15, Миллер>16, Гершвин, Паркер>17, Синатра>18, Дэвис>19. Ему безумно нравится опера «Порги и Бесс»>20. Он много читал про создание этого произведения, и его вдохновила история о том, как Гершвин однажды посетил Фолли-бич.
Мой отец никогда там не был. И вот однажды он приехал туда вместе со мной.
– Наверное, там очень красиво?
– Красиво, – повторила Глория с улыбкой. – Там своя атмосфера.
Глория сложила руки и опустила голову. В «коконе» отзвучала последняя нота. Композитор вздохнул, остановив свой взгляд на лице девочки.
– Может, нам стоит сменить тему? – нарушил тишину Композитор. – Как ты думаешь?
– Нет, – резко ответила девочка. – Я доиграю эту композицию.
Она играла, до конца не понимая, что с ней происходит.
Мелодия перестала быть похожей на оригинал, но от этого не стала хуже, а перед глазами Глории всплывали моменты жизни, когда она, держась за руку отца, шла вместе с ним по пляжу и парку Фолли-бич. Слева от неё проходили красивые молодые пары, очень легко одетые. Подолы невесомых длинных платьев девушек развевались по ветру, волосы парили вокруг их лиц, а парни с белоснежными зубами улыбались солнцу, уходящему за горизонт. Мелкие и частые мини-гостиницы создавали бесконечную панораму ярких огней вдоль пешеходной аллеи. А справа манил прохладным солёным воздухом бесконечный океан. С тех пор она на всю жизнь запомнила звук прибоя. Дрожащей рукой она сжимала крепкую и надёжную, как тогда казалось, руку отца.