В университете мы считались друзьями и, видимо, в большом чиновничьем мире совсем недавно произошло нечто из ряда вон выходящее, что и заставило Виктора неожиданно для себя самого вспомнить меня.
Витя, я тоже рад тебя слышать, так что не тяни – говори, что у тебя стряслось?!
Поверь, мне очень тяжело сказать тебе это, но больше некому…, он опять сделал довольно продолжительную паузу, после окончания которой изрек: Мы ведь все-таки старые друзья…
Мне очень приятно слышать, что ты вспомнил об этом!
В общем…, бархатный баритон Виктора зазвучал еще серьезнее, и вследствие этого моя настороженность вылилась в неприятный холодок, целенаправленно заструившийся вдоль хребтины, в общем…, продолжал мямлить и тянуть Виктор, случилось большое горе…
У кого?! – пытался активно подталкивать его я к краю того крутого обрыва, куда наконец-то разом рухнут все недомолвки и недосказанности.
У Паши Шелупанова…
Лика?! – едва ли не с ужасом почти утвердительно предположил я, имея ввиду вечно прихварывавшую многими недугами жену нашего общего с Виктором старого университетского друга, Павла.
Нет… голос Виктора сделался окончательно убийственно мрачным.
Неужели сам Паша?! – вспомнил я последний Ликин телефонный звонок двухмесячной давности.
Да нет же…
А кто же тогда…? – растерянно спросил я.
Полчаса назад умер… Валтасар…
Тьфу на тебя!!! – в сердцах воскликнул я, символически сплюнув в воздух, Горя, видно, вы не знали никогда – ни ты, ни Паша!!! Ты извини, но видно сам ясно не соображаешь, что говоришь, Витя! Сколько уже этому кобелю – десять лет в обед было! Как сыр в масле прокатался всю жизнь в городской квартире, вместо того, чтобы овец пасти и с волками драться в диких казахстанских степях! Злобная самолюбивая тварь – сколько он доброго народа перекусал, а ты его…
Замолчи! – неожиданно прикрикнул на меня Виктор, клянусь, самым настоящим оскорбленным тоном, словно я только что матерно «обложил» Святую Троицу, а не высказал свое совершенно справедливое мнение по поводу тупого и свирепого кобеля, кончина которого никоим образом не могла меня тронуть.
А в изменившемся голосе Виктора зазвенел настоящий металл, когда он начал говорить дальше:
Павел очень просил тебя через меня, чтобы ты обязательно присутствовал на похоронах. Ему и Лике просто крайне необходима сейчас поддержка старых друзей. Утренним рейсом из Санкт-Петербурга прилетел Серега Лузгин (еще один наш общий старый университетский друг), у себя на работе он специально взял отпуск на пять дней, чтобы проводить в последний путь Валтасара…