Макс был близок к отчаянию, когда
левый бегун споткнулся, кувыркнулся через голову и, пролетев по
инерции несколько метров, замер без движения. Второго он расстрелял
почти в упор, когда джип полностью остановился. Затем мешком осел в
кресле и понял, что страх куда-то пропал, в мозгу бушует
адреналиновая буря, и он готов к новым приключениям.
— Я же говорил — Рэмбо, — Грин
смотрел на него с нескрываемым любопытством. — Одиночными, значит,
завалил. Про тачанку я пошутил, приятель. Эвакуируйся, будем играть
в охоту на волков, следующие бегуны уже близко. Твои справа.
Грин вышел из машины, взял оружие на
изготовку и остановился в ожидании. Макс последовал его примеру. В
наступившей тишине был отчетливо слышен треск веток и приглушенные
рыки бегущих тварей.
Первой из леса появилась парочка со
стороны Макса. Монстры двигались довольно быстро, но он начал
стрелять, лишь когда они приблизились вплотную, на этот раз в
автоматическом режиме. Первый сразу упал на землю и покатился по
траве, а второй даже после нескольких ранений бился в агонии до тех
пор, пока Макс не выпустил пулю ему в голову. В угаре боя он не
заметил, что напарник наблюдал за всеми его действиями с
бесстрастным выражением лица и отвернулся лишь после того, как
прозвучал последний выстрел.
Грин положил автомат на капот и
достал из-за пояса пистолет. Он широко расставил ноги, распрямил
плечи и прицелился, держа оружие в вытянутых руках. Дождавшись,
когда первый бегун окажется на расстоянии нескольких метров, Грин
уложил его выстрелом в лоб. Второго он завалил, точно вогнав пули в
уродливые глазницы.
— Решил сэкономить патроны, но
лишний пришлось потратить на лотерейщика, — он подмигнул, посмотрев
на Макса, и достал из-за пояса нож. — А теперь — сбор лута.
Максим на негнущихся ногах подошел к
трупам бегунов. В лунном свете их кожа казалась серой, под ней
крупными узлами бугрились гипертрофированно развитые мышцы. Ладони
и ступни были непропорционально велики, а мощные плоские ногти
являли собой совершенный инструмент для разрывания плоти. Волос на
головах не было, но лица еще сохраняли человеческие черты, и
тысячелетний вампир, возможно, нашел бы их привлекательными.
Макс запоздало подумал, что
подпустил тварей слишком близко, и это могло стоить ему жизни. А
еще он не считал патроны в рожке, и попытка перезарядить автомат с
большой вероятностью стала бы смертельной. Мысль о том, что он
классический нуб, ничуть его не расстроила, печально было лишь то,
что в этой донельзя реальной игре ему отпущена всего одна
жизнь.