«Догнать и уничтожить!» — вспыхнуло в мозгу, адреналин снова
хлынул в кровь, и мы помчались в погоню. По скорости я видел, что
моя группа их настигает, они двигались не так быстро. Догнал я их
там, где плато закончилось и впереди маячили озера. Эта территория
находилась на границе разведанной мной зоны, и меня это сразу
встревожило, драться придется там, где я не знаю местности. Но
останавливаться было поздно, до врага оставалась считанная сотня
метров... когда отметки на радаре просто исчезли. Растворились. Как
будто их и не было. Мои штурмовики пробежали эту сотню метров и тут
я обратил внимание, что впереди нет никаких следов от движения
какой-либо техники. Ни колесной, ни шагающей. Я заподозрил
подвох.
Развернул БПЛА и послал к карьеру. Так и есть! Пока я бегал,
враг уже порылся в карьере, накопал известняка и благополучно
слинял. Хитро! Меня попросту развели на обманку. Ложные цели —
распространенный прием в РЭБ. Несолоно хлебавши я поплелся обратно
своими штурмовиками, утешая себя тем, что за такое время накопать
много все равно не получилось. Хотя кто его знает, какая техника у
противника? Свежая выработка в карьере была довольно внушительных
размеров.
Вывод неутешителен. Мои системы разведки и РЭБ[5] никуда не
свистят. Если я даже не заметил серьезной добывающей техники,
которую использовал противник, мне показали то, что хотели
показать. Чтобы я клюнул и погнался за ними. А еще противник точно
знал, где я и сколько у меня единиц техники. И, вероятно, какой
техники, — тоже знал. А это значит, что моя территория заражена
жучками и я не могу их выявить. Из чего следует, что меня видят и
слышат, а я нет. Я — дичь, противник — охотник. Меня такой расклад
категорически не устраивал. И я стал думать. И шерстить свою
Александрийскую Библиотеку.
Поиск по документации выдавал разного рода технику и устройства,
большинство из которых я не знал, и материалов создать такую
технику у меня не было. Так или иначе все сводилось к мощному
генератору ЭМИ[6], который был способен выжечь незащищенную
электронику в определенном радиусе. С горем пополам, я еще мог его
попытаться соорудить, благо цех электронных ламп запустится с дня
на день. Но даже генератор ЭМИ не давал гарантии против электроники
экранированной. С этими мыслями я внес корректировки в стек задач
нейросети, управлявшей строительными площадками (назвал его УПК[7]
Стройка), чтобы ускорить возведение цеха производства
электроники.