Поплыла назад платформа, публика,
провожающие, торговки. Всё, прощай, Елисаветинск, тихий, жаркий и
пыльный, здравствуй, Гатчино!..
* * *
Вокзал Гатчино-Варшавское встретил их
ясным небом, с прозрачной северной синевой, нарядной публикой, и
доносившимися из-под стеклянного купола звуками оркестра.
— Весело живут, — заметил папа.
Со стороны выглядело это и впрямь
весело. Гуляющие по платформам явно никуда не собирались ехать —
дамы с кружевными зонтиками, штатские в вицмундирах, даже
сколько-то офицеров в форме.
— Так-с чего ж не жить, барин, —
философски заметил бородатый проводник, судя по выправке — явно
отставной унтер. — Здесь, грят-с, ресторация лучше-с, чем в самом
Питербурхе! Насчёт её не скажу-с, сам не пробовал, а вот буфет —
выше-с похвал всяких!.. Музыка играет-с, танцы устраивают!..
Государь, бывает, захаживает, самолично!..
— Ах! — не удержалась романтичная
Надя.
Вера закатила глаза.
— Да-с, барин, именно так-с! Коль
вам-с тут службу нести-с, так заходите, не побрезгуйте!
— Спасибо, любезный, — папа достал
рубль. — Вот тебе за труды. Ты нас в дороге как родных
обиходил.
— Рад стараться! — проводник
вытянулся и стало яснее ясного, что ещё совсем недавно стоял он в
строю. — Премного благодарен, ваше высокоблагородие господин
Генерального штаба полковник!
— Вольно, братец, — сказал папа. — В
каком полку служил?
— Лейб-Гвардии 2-ой стрелковый
Царскосельский! — отчеканил проводник. Распахнул шинель — на груди,
под значками и нашивками, виднелся жетон: серебряная Андреевская
звезда с наложенным чёрным восьмиугольником, в нём — алый круг с
белым вензелем государя Александра Второго.
— Спасибо, солдат, — кивнул папа. —
Бог даст, ещё свидимся.
— Бог даст, ваше превосходительство…
— отозвался проводник, но голос его, как показалось Фёдору, звучал
как-то странно.
* * *
Гатчино, Николаевская улица, дом №
10, на перекрестке с Елизаветинской. Двухэтажное кирпичное здание,
перед ним — палисадник; широкие полуарчатые окна смотрят почти
строго на закат и на восход. Ну углу — изящная башенка, увенчана
шпилем. В правой половине на первом этаже — лавка конторских
товаров, в левой половине первого и на втором — квартиры.
Феде новое место сразу понравилась.
Во-первых, простор, места много. Семь комнат, как-никак: гостиная,
папин кабинет, он же его спальня, столовая, мамин boudoir, комната
Веры с Надей, комната нянюшки и, наконец, его, Фёдора Солонова,