Отчаянные попытки сменить работу или даже сферу деятельности ни к чему не приводили. Что бы ни предпринимал Мирон, ничего не получалось. Жена с каждым днём всё сильнее отдалялась. О времени, когда Вика наигранно поддерживала мужа, оставалось лишь ностальгировать.
– Когда-то мой телефон вскипал от её сообщений, но теперь всё изменилось, – говорил Мирон. – Вика часто задерживалась на работе, что, в общем-то, было объяснимо. Ещё и командировки одна за одной: конференции, тренинги и прочие междусобойчики. Похоже, что микробиологи только и делают, что повышают квалификацию. Я так понял, Валь, их работа – учиться. Но чем тяжелее Вика вкалывала, тем жизнерадостнее выглядела. Правда, ровно до того момента, как замечала меня… В общем, холодная она стала, высокомерная. Через губу не переплюнет.
По ходу рассказа Мирон несколько раз с отвращением передёрнул плечами. Видимо, даже воспоминание о бывшей жене вызывало в нём злую брезгливость.
– Вечерами ей постоянно кто-то писал, телефон без конца вибрировал. Вика говорила, что по работе, – Мирон закусил губу. – Я успокаивал себя тем, что, будь у неё кто-то на примете, Вика честно бы мне рассказала. В конце концов, детей мы не завели, поэтому никаких особых трудностей развод бы не доставил. Не имело никакого смысла меня обманывать. Во всяком случае, мне так казалось.
– Похоже, я догадываюсь, чем всё закончилось, – сказал я.
– Как-то утром, за завтраком, она объявила, что подаёт на развод. Притом сообщила новость между делом, поедая тосты с сыром. У меня рисовая каша встала комом в горле. По её словам, уже полтора года у неё был другой мужик – некий фармацевт Марк, коллега. Надёжный, предприимчивый и, в отличие от меня, перспективный, – он покачал головой. – Я тогда чудом сдержался, честное слово.
– Дела… – прохрипел я и кашлянул, чтобы подавить смущение.
– Представляешь, мы ещё не отметили первую годовщину свадьбы, а она уже с ним там, в лаборатории… развлекалась.
Мирон сжал кулаки и отвернулся в сторону. Клянусь, на секунду показалось, что его глаза увлажнились. Я сконфузился и не поверил своим близоруким глазам. Быть того не может, чтобы сам Мирон, мечта всех девчонок с факультета, дал слабину. И причиной послужила какая-то Вика, пусть даже и его жена. Творилось что-то немыслимое.
Опьяневший Мирон задумчиво смотрел куда-то вдаль, не произнося ни звука.