Так продолжалось три недели, до того дня, когда Антону выдали аванс – восемьдесят пять рублей, что составило сорок процентов от его месячной зарплаты. Он был несказанно счастлив, держа в руках впервые самим заработанные нелёгким трудом деньги. Но больше всего его радовало то, что он вечером принесёт их Тине и скажет: «Вот они! И это только начало. Я же говорил, мы закроем долги!» Антона распирало от предвкушения предстать перед Тиной мужчиной, который держит слово и заботится о ней. Он решил не ждать девяти вечера, ему не терпелось вручить ей полученные в этот день деньги, и сразу после работы поехал к ней. Входная дверь оказалась почему-то открытой. Антон вошел в квартиру и прошёл по коридору до её двери, которая тоже была чуть приоткрыта. За дверью слышались голоса. Тина говорила с каким-то мужчиной. Голос его звучал довольно возбуждённо и показался Антону знакомым. Он невольно остановился и стал прислушиваться.
– Ты пойми, – говорил мужчина, – человек внизу ждёт возле подъезда, он может уйти!
– Повторяю, у меня нет денег. Ради тебя я уже продала всё что могла, заняла денег у кого могла, вся в долгах, тебе этого мало?
– Ко мне завтра придёт покупатель, ему понравились мои картины…
– Федя, ты каждый раз это говоришь, сам ведь знаешь, что никто…
– Дура! – вдруг закричал он. – Откуда тебе знать? и что ты в этом понимаешь!.. – Потом вновь понизил голос и вкрадчиво продолжил: – Тина, милая, ну всего-то двадцать рублей, он же уйдёт…
– А в долг не даст?
– Ты что, идиотка?! – опять закричал он. – Не знаешь этих людей?! Они никогда в долг не дают.
– Тогда я не знаю чем тебе помочь, – тихо сказала она.
– Ну… займи у старушек, – произнёс он умоляющим тоном, – они дома, я их видел.
– Ты с ума сошёл? Я же не смогу им быстро вернуть. Я не стану их грабить.
– Не станешь? Стерва! Жестокая… ты же видишь, какая у меня жуткая ломка. Видишь?! – вдруг опять закричал он, затем снова понизил голос: – Тогда звони своему хахалю, он-то не откажет? Небось сладко тебе с ним, что молчишь?
– Да, если хочешь знать, сладко, потому что я для тебя уже никто, нужна только в качестве кошелька, тебе кроме проклятой наркоты ничего не нужно. Уж как я старалась для тебя, столько денег заняла, всё зря, ты лечиться не станешь…
– Звони ему, не тяни, – продолжал он требовать, словно не слышал её слов, – проси больше, человек внизу подождёт, только если быстро…