Пока я беседовал с Болгарином, Рустем начал приготовления. Он снял бронежилеты с трупов, один из них – дал мне. Брат подтащил трупы к двери и ждал моей команды.
– Так ты согласен или убить тебя прямо сейчас? – прокручивая дуло в глазнице Болгарина, поинтересовался я.
– Да, да! Да, твою мать! – обреченно закричал он.
– Хорошо, – я улыбнулся, – попытка номер два.
Я повысил голос:
– Эй, девчонки, хотите живыми домой вернуться?
– Ты кого девчонками назвал, урод? – послышался голос прямо за стеной.
Еле уловимый хруст камней под подошвой омоновца повлиял на мое решение. Одна граната была у меня, вторая – у Рустема. Я выдернул чеку, показывая брату сигнал. Болгарин побледнел, отползая в угол. Рустем взвалил на себя труп окровавленного бойца и приготовился. Я кинул гранату в разбитое окно.
– Граната! – послышался крик снаружи.
Вторая граната вылетела в коридор, лишая возможности укрыться. Взрывы от обеих гранат прозвучали одновременно. Два периметра были очищены. Рустем выбежал из комнаты, добивая раненых и получая пули в наброшенное на себя мертвое тело.
Я выбежал следом, подхватывая оружие убитых бойцов. Мой брат показал 4 пальца. Мертвых считать я и сам умел. Осталось 4 человека. И, видимо, они не хотели сдаваться.
Внезапно, КАМАЗ завелся, и со скоростью врезался во входную дверь, затрудняя нам выход. Рустем положил перед собой труп и залег в дверном проеме. С водительского места спрыгнули двое – и спрятались за колеса машины.
Я подал брату автомат, подобранный мной секундами ранее и вернулся в пыточную камеру. Глаза Болгарина бегали по стенам, его лицо выдавало неподдельный интерес к бегству.
– Не вздумай бежать, – как топором в лоб, прорычал я.
Болгарин дернулся, как в припадке. Он понял, что я его легко раскусил.
Жить он хотел. Тварь.
Я выбежал в коридор, на ходу одевая наушники (тоже снятые с трупа). Частоту никто не менял, и мне было слышно, что замышляют пока еще живые бойцы. Увидев меня, Рустем улыбнулся – на нем тоже были наушники.
Они не ожидали, а мы просекли их. Двое охраняли вход, а двое – проникли в здание. Их-то я и намеревался встретить. Сняв брючный ремень с мертвого бойца, я подвесил его за шею на дверь, а сам встал с другой стороны. Перекличка, видимо, уже была, и они знали, кто из них убит. Мне предстояло ввести их в заблуждение.