Нас так назвали в честь отважных летунов, которые были героями
наряду с защитниками Брестской крепости. И велели быть
достойными их памяти!
Воздушный поток послушно нёс меня к Пойменскому. Там мы редко
летаем, далековато. Крыло – есть крыло, полёт зависит от
многого, не только от того, кто управляет. Не попадется
восходящих потоков, и садись непонятно где. А иной раз ветер
может занести совсем в другую сторону. Особенно, если опыта
маловато.
Так получилось, что среди ястребков я сейчас самый опытный.
Потому и назначен командовать целым звеном крыльев, а это три
дельтаплана. Случись что с ними – батька с меня как раз три
шкуры и сдерёт. Но Господь милостив, покуда справляюсь.
Формально же в некоторых случаях я вообще считаюсь старшим
над всем крылатым воинством.
Полёт пока что пролетел нормально. Как любит шутить отец – «в
штатном режиме». Я от него многим занятным словечкам и
оборотам нахватался.
Долго, конечно, фенакодус куда быстрее, даже если не напрягается
особо, но если считать все объезды по земле, минуя разные
аномалии, то в итоге по воздуху все-таки выигрыш во времени
получается.
Внизу ничего особенного. Ни «гнойников», ни кровожадных тварей…
Одни руины, но они – пейзаж привычный, хотя порою
изменяющийся, когда какая до сих пор стоявшая стена вдруг
окончательно заваливается да превращается в груду
щебенки.
Тихо и спокойно. Не полёт – прогулка. Будь такая возможность –
Варю бы на крыле покатал. Она девка не из пугливых. Ничего не
боится. Только крыло не выдержит двоих.
Но чем ближе Пойменское, тем тревожней у меня на душе. То ли
дядька Аким накрутил, то ли сам научился чувствовать. Ещё и
чем-то неприятным потянуло в воздухе. Сначала чуть-чуть,
потом сильнее и сильнее.
Я перестал сомневаться, ведь характерный запах гари ни с чем не
перепутаешь. Сердце тревожно забилось, не предвещая ничего
хорошего.
Чем ближе подлетал к Пойменскому, тем окончательно становилось
ясно: деревни больше нет. Всё, что осталось, – одно
пепелище.
Неведомый враг спалил всё дотла, а жители деревни приняли
мученическую смерть, чему стали свидетельством мёртвые тела,
сваленные в одну кучу.
Трупы я видел, и не раз. Всякого насмотрелся. Только от этого не
легче.
Говорят, человек привыкает ко всему. Но, глядя с высоты на
пирамиду из тел, я понял, что это не так. Есть вещи,
привыкнуть к которым невозможно. Иначе перестаёшь быть
человеком, превращаешься в животное.